К центральной его части, где располагался холл, с обеих сторон были пристроены два слегка выгнутых крыла. Это придавало всему зданию форму полумесяца. В одном из них располагались апартаменты хозяина, другое же предназначалось для гостей. Стены обоих крыльев состояли в основном из стекла. Поэтому интерьер и внутренние помещения просматривались почти насквозь. Для Кэтлин подобная архитектурная особенность дома Джесса Фалконера оказалась очень далее кстати, ибо позволила ей еще вечером, несмотря на усталость и ужасное настроение, украдкой рассмотреть апартаменты хозяина. Из окна отведенной Кэтлин комнаты были видны просторная гостиная и столовая со сплошь увешанными зеркалами стенами. К последней, видимо, примыкала кухня. С гостиной же соседствовал кабинет хозяина. Чуть дальше по коридору находилась спальня.
Как бы то ни было, но спальню Джесса и комнату Кэтлин разделяло достаточно большое расстояние. А потому она, не опасаясь разбудить хозяина, приняла душ, вымыла голову и оделась. После чего рискнула выглянуть за дверь.
Рискнула? Пожалуй, дело обстояло именно так. Ибо перед Кэтлин стояла довольно трудная задача: выяснить, кто такой на самом деле Джесс Фалконер? Способен ли этот человек на самопожертвование?
Беглого обзора из окна было достаточно для Кэтлин, чтобы убедиться в безупречном вкусе Джесса Фалконера и его благоговении перед природой. Оформление дома выглядело очень элегантным и в то же время подчеркнуто скромным, не нарушающим гармонии окружающего ландшафта.
Гостевое крыло состояло из трех спален и библиотеки. Последняя представляла собой богатейшее собрание самых разнообразных книг буквально по всем вопросам: от истории развития древних цивилизаций до детального разбора правовых норм в странах современного мира. Особенно впечатляющим выглядел медицинский раздел. Видимо, автор романов об убийствах считал для себя необходимым знать все детали наступления смерти у человека, вызванной разными причинами и обстоятельствами.
В расположенной неподалеку от двери арке помещалось несколько стеллажей с книгами самого Грейдона Слейка, расставленными по датам выхода в свет. Каждую представляли несколько изданий в твердых и бумажных переплетах. Большинство было переведено на многие иностранные языки. Отдельно, в серебристых переплетах, стояли три романа, послужившие основой для киносценариев.
К услугам гостей Джесса была и солидная справочная литература, где любопытствующий читатель мог получить ответ буквально на любой вопрос.
Здесь же стоял высокий стеллаж с книгами об обитателях Земли, существованию которых угрожала опасность. Среди них самое видное место занимали многочисленные издания и переиздания «Снежного льва» и видеокассеты снятого на этот сюжет фильма. Но самое почетное место на полке занимал собственно сам «царь зверей» — небольшая бронзовая фигурка, в которой он представал одновременно величественным и забавным.
Кэтлин тут же вспомнила испуганного и задыхающегося Тимми Асквита, когда его только что привезли в Уэствудскую больницу. Тогда он сжимал в руках точно такую же фигурку льва. Может быть, на полке сейчас как раз и стоял подарок маленького Тимми автору его любимой книги? Что ж, значит, Джесс, как и она, уже успел познакомиться с этим милым мальчиком.
Так или иначе, но хозяину библиотеки незатейливая фигурка льва была, видимо, дороже всех окружавших ее бестселлеров.
Кэтлин бросила беглый взгляд на три стоявшие рядом и еще не распакованные коробки с книгами. На каждой был почтовый штемпель, проставленный в один из январских дней шестнадцать месяцев назад. Как явствовало из приклеенных к коробкам спецификаций, в них лежали романы Слейка «Гармонии ветра» — в бумажном переплете, и «Голубая луна» — в твердом.
Кэтлин предположила, что это скорее всего были подарочные экземпляры автору от издателей для бесплатной раздачи членам его семьи и ближайшим друзьям. Наверное, поэтому они и стояли с той поры нетронутыми.
У Кэтлин не осталось сомнения в том, что к стеллажам, прославлявшим писателя Грейдона Слейка, сам Джесс Фалконер не имел никакого отношения. Ибо такое явно не в его духе. Но кто же жил здесь шестнадцать месяцев назад? Его жена? Вряд ли. Джесс не производил впечатления семейного человека. Может быть, это была постоянная любовница? Тоже сомнительно. Кэтлин могла себе представить скорее нескончаемый ряд пассий, нежели единственную женщину, поселившуюся в этом доме.
А имел ли домашний очаг вообще какое-нибудь значение для Джесса? И как мог человек, крайне собранный, целеустремленный и умеющий всегда держать себя в руках, оказаться столь опустошенным душевно? Может быть, почудившиеся Кэтлин на его лице шрамы действительно существовали? Но не на лице, а в душе? А что, если Джесс Фалконер все эти годы глубоко переживал разлуку с любимым братом?
Эта мысль показалась Кэтлин обнадеживающей. Но тут же в голову пришла другая, холодная и беспощадная: если ей и удастся помирить братьев, то не для того ли, чтобы Джесс видел, как умирает Патрик? Если Джесс так и не сможет спасти брата? Что тогда?
Нет, такого не должно произойти! Кэтлин поклялась себе в этом. Но действовать надо было быстро!
Занимавшийся рассвет предвещал теплый солнечный день. На какой-то момент утренние лучи окрасили в розовый цвет кружевные оборки ватных облаков. И Кэтлин в первый раз после приезда в Мауи увидела море. Оно раскинулось во всю ширь за окруженным полумесяцем дома двором и сияло волшебным, неземным светом.
Кэтлин захотелось тут же броситься навстречу этому чудесному свету, посмотреть в голубую морскую гладь и увидеть в ней, как в зеркале, отражение порозовевшего неба и таких же облаков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90