Авторитет Мао Цзэдуна рос, но одновременно с этим обострялась борьба между ним и высшим руководством партии – Ли Лисянем, затем – Ван Мином. Впрочем, постоянные склоки, взаимные обвинения, фракционная борьба – это все было присуще китайской компартии, как и другим партиям “нового типа”. Мао раньше других сумел понять, что необходимо иметь свою группировку в ЦК партии, и сделал все, чтобы решить эту задачу.
Выступая на VI съезде КПК, Чжоу Эньлай говорил, что руководящие партийные работники устраивают склоки, в основе которых – личные интересы, а не политические вопросы. В партии нет демократии, партийные комитеты не избираются. Другие делегаты говорили, что в партии действует принцип: “Если кто со мной согласен, тот может жить, а кто со мной не согласен, тот должен умереть”. Один из делегатов так оценивал ситуацию: “Фракции возникают не из-за разногласий, а происходит привычная интеллигентская склока за первенство. Стремление быть вождем – это сидит у многих членов партии”.
К этому времени относятся многие жесткие оценки личности и поведения Мао Цзэдуна. Пэн Дэхуай: “Методы Мао очень жестоки. Если вы не подчинились ему, то он непременно изыщет способ, чтобы подчинить вас. Мао чрезмерно подчеркивает роль люмпенов, считая их авангардом революции”. Се Линсяо: “За глаза Мао Цзэдун называл Чжоу Эньлая “красным верховным владыкой” и “бюрократом”. В душе он мечтал повергнуть Чжоу Эньлая, а в открытую делал вид, что желает видеть того генеральным секретарем партии. Но очень хитрый и коварный Чжоу Эньлай отвечал на это только улыбкой”.
В эти годы политическую карьеру Мао отмечали взлеты и падения, дело доходило даже до исключения его из руководящего состава. Апогеем его борьбы за власть становится совещание в городе Цзуньи в январе 1935 года. То было очень трудное для китайских коммунистов время. В боях с правительственными войсками Красная армия терпела одно поражение за другим. В октябре 1934 года начинается “Великий поход”, когда около 100 тысяч человек под руководством Чжу Дэ и Чжоу Эньлая начали прорыв из окружения. Это было отступление с жестокими арьергардными боями, в ходе которого погибло до 60 процентов отступающих армий.
Именно в ходе этого тяжелейшего отступления состоялось расширенное совещание ЦК КПК в Цзуньи. Темой его было определение причин неудач партии и Красной армии в противостоянии Чан Кайши, глубинной сутью – борьба за контроль над армией и партией. Генеральный секретарь партии Бо Гу и Чжоу Эньлай отмечали, что политическое и военное руководство, несмотря на отдельные ошибки, в основном было верным. Чан Кайши, получая военно-финансовую помощь от империалистов, имел большое превосходство в силах, и партия вынуждена была отступить, чтобы сберечь силы и кадры. Однако Мао Цзэдун резко на это возразил, утверждая, что отступление – это следствие серьезных ошибок руководства. Итогом этого совещания был стремительный рост влияния Мао Цзэдуна в Красной армии. Ему удалось противостоять вызову соперничавших сил. Став членом постоянного комитета политбюро, он укрепил свое влияние и в высшем партийном руководстве.
Однако отступление Красной армии продолжилось. Бойцы постоянно подвергались бомбардировке с воздуха и атакам преследующих их гоминдановских войск. Только осенью 1936 года был завершен “Великий поход” и остатки войск, а также партийное руководство обосновались в Яньани. К этому времени Мао Цзэдун стал уже общепризнанным авторитетом. Известный американский журналист Эдгар Сноу, ставший первым биографом Мао, после первой встречи с ним в 1936 году писал так:
– Я, наконец, встретил “красного” вождя Мао Цзэдуна, с которым Нанкин ведет борьбу вот уже девять лет, председателя правительства “Китайской Народной Советской Республики”. Я мог бы написать о Мао Цзэдуне целую книгу. Я беседовал с ним в течение многих ночей по самым разнообразным вопросам, и я слышал о нем десятки рассказов от солдат и коммунистов.
Да, Мао уже был “вождем”. И уже началось его воспевание, которое сопровождало Председателя всю жизнь. Писатель Эми Сяо восклицал:
"Мао Цзэдуна сейчас знает весь мир. Его врожденный юмор, его открытый, звонкий смех, его гнев, страшный для провинившихся, его отеческая заботливость о человеке, его неиссякаемая энергия, его большевистское упорство и решительность, его блестящие организаторские способности государственного деятеля, перо журналиста и писателя, язык оратора, мозг ученого, талант стратега и тактика создали фигуру, выделяющуюся не только в истории китайской революции, но и в истории революции во всем мире”.
Ли Чжисуй, долгое время бывший личным врачом Мао, вспоминал, как он, еще юноша, увлекся в середине 30-х годов коммунистическими идеями под влиянием своего брата: “Я слушал старшего брата и все больше начинал верить в возможность возрождения богатого, процветающего и независимого Китая на принципах всеобщего равенства и справедливости. Я с огромным интересом читал книги, которые он привозил мне:
"История первой советской пятилетки”, “Как закалялась сталь” Николая Островского, а также книгу французского писателя Анри Барбюса о выдающейся роли Сталина в подготовке и осуществлении Великой Октябрьской революции в России. Брат внушал мне, что только коммунистические идеи спасут Китай и что выдающиеся коммунистические вожди Чжу Дэ и Мао Цзэдун приведут страну к экономическому и духовному расцвету. Судьба Китая в их руках. Мы с братом стали называть их Чжу Мао, словно одного человека. С той поры я стал считать Чжу Мао мессией”. Коммунистическая проповедь эгалитаризма и вера в популистские лозунги вождей коммунистической партии удачно сочетались с вождизмом, столь отчетливо присущем восточному традиционному обществу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17