ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Когда дыхание странной ночной гостьи выровнялось, она встала, поправила на себе одежду и, нежно погладив Джага по щеке, вышла, так ничего и не сказав на прощание.
На следующий день Джаг нет-нет, да и бросал украдкой взгляд на хозяйское подворье, пытаясь уловить тайный блеск в глазах женской части обитателей фермы – матери и ее четырех дочерей. Но парень зря старался: его не замечали в упор.
На следующую ночь все повторилось по тому же сценарию. И пошло, и поехало...
Постепенно любопытство Джага пошло на убыль. Да и какая разница, кем была его таинственная наездница, лишь бы она приходила ежедневно со своей долей нежности и тепла. Между ними установилась некая необъяснимая связь, которая вскоре вышла за рамки примитивного, животного совокупления. Когда по вполне понятным и естественным причинам они не могли предаваться ставшим привычными любовным играм, она все равно приходила и приносила Джагу то, что ей удавалось выкроить из скудного повседневного рациона. И пока он, давясь, жадно набивал рот пищей, она сидела рядом и ободряюще пожимала его мускулистую руку.
Время шло, и вскоре Джаг осмелел настолько, что стал даже разговаривать со своей благодетельницей. Он говорил ей все, что приходило ему в голову: рассказывал о своем прошлом, о своих надеждах. Он задавал вопросы, пытаясь разговорить ее или застать врасплох, чтобы она каким-то образом выдала себя. Тщетно.
Но однажды Джаг напрасно прождал всю ночь – она не пришла.
На следующее утро он узнал от батраков, что их хозяйка умерла поздним вечером от приступа астмы. С похоронами решили не тянуть, и по этой причине работы в поле отложили до полудня.
Тогда же Джагу стало известно, что хозяйка была немой. И он понял, что еще на одну ступеньку спустился вниз по лестнице, ведущей в ад.

Глава 20

Нескончаемый поток времени уносил в прошлое один месяц за другим: лето сменяло весну, осень – лето, за осенью снова приходила зима, и все повторялось вновь и вновь в бесконечном хороводе вечности.
Джаг жил, сам не зная зачем, – скорее всего, в силу привычки, подстегиваемый могучим инстинктом самосохранения. Он безропотно выполнял любую работу, которую требовали от него, не испытывая при этом ни унижения, ни ненависти.
С тех пор, как умерла хозяйка дома, никто не навещал его по ночам.
Джаг часто вспоминал о ней и с искренней печалью сожалел о ее смерти. Вообще-то, он видел ее только издалека и не мог бы даже сказать, какого цвета были ее глаза. Но, вместе с тем, он сжимал ее в своих объятиях! Честно говоря, тот образ, который врезался в память Джага, был далек от красавицы. В строгой крестьянской одежде из домотканого полотна она выглядела незаметной, словно сливалась с окружающей серостью и нищетой. Кроме того, работа на ферме не оставляла времени для ухода за собой.
Но под пеплом тлели жаркие угли... Иногда Джагу хотелось, чтобы она оказалась его матерью, – настолько ее отношение к нему выходило за рамки поведения обычной любовницы. Их связь покоилась на чувствах, которые помогли ей растопить лед, сковавший душу Джага. Но он должно быть приносит близким людям несчастье. Сначала Патч, затем хозяйка...
Уж не проклятье ли какое висит над ним?
В такие моменты, чтобы отвлечься и избавиться от дурных мыслей, он изо всех сил закусывал удила и налегал на постромки, напрягая каждую мышцу своего тела.
Наступил сезон Долгах Ночей.
Стаи голодных хищников спускались с выстуженных ледяными ветрами гор и бродили вокруг загонов для скота. Несмотря на бесчисленные своры брехливых собак, крестьяне каждое утро находили обглоданные останки овец и быков.
Такими ночами, завернувшись в старое одеяло и стуча зубами от холода, Джаг слушал завывания диких зверей, бешеный лай псов и жуткие стоны ветра, бьющегося в теснинах ущелий, которые и порождали его извечную варварскую песнь. Тогда он вспоминал Психа и его рассказы о невидимых злобных духах, насылавших на землю чудовищные смерчи, сносящие все на своем пути.
Сжавшись в клубок, он не смыкал глаз, и, тем не менее, перед его внутренним взором вставали бесплотные когтистые и остроклювые существа, сверкающие налитыми кровью глазами. Джаг бывало вскрикивал от страха, когда дверь под могучими ударами ветра начинала ходить ходуном, словно кто-то рвал ее снаружи.
Такими ночами он засыпал очень поздно. Утром, пережив ночные страхи, зачастую приходилось переделывать заново всю работу, сделанную накануне. Случалось восстанавливать и дома, здорово потрепанные ураганом.
Жизнь местных фермеров была далеко не сахар. Они вкалывали днем и ночью, а после сбора урожая смотреть было не на что. Однако Джаг не испытывал по отношению к ним никакой жалости. Он не понимал, как могут они так ишачить, вылезая из кожи вон, ради жалкой прибыли, которой едва-едва хватало, чтобы сводить концы с концами. Он презирал их за ограниченность. До него не доходило, как можно цепляться за несколько клочков каменистой земли, когда природа оказывается такой неблагодарной, а человек волен идти на все четыре стороны.
Основываясь на своем, пусть небогатом опыте, Джаг составил перечень тех напастей, которые могли свести на нет всю работу фермера: если всходы злаковых не вымерзали, они имели все шансы – при условии, конечно, что какая-либо дрянь неожиданно не свалится с небес и не положит или не спалит урожай. Тогда его можно будет собрать, правда, если тучи саранчи не опустошат поля раньше. Кроме того, приходилось считаться с грабителями вроде Баскома и охраной Проктора, которая исправно являлась взимать налоги.
И несмотря на это, фермеры продолжали ковыряться в земле!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики