ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
С телеги в дорожную пыль капала кровь… Пес подбежал, понюхал кровавый след и, взъерошив шерсть, неожиданно зарычал… Двое стрельцов, товарищей мертвого, без шапок шли обок дороги.
– На вылазке, что ли, убили стрельца? – спросил Иванка.
– На стене его пулей достали. Подкрались, с десяток людей побили. Томилу Слепого тоже…
– Томилу?! – воскликнул Иванка, всплеснув руками.
– Ты что, не сынок ему будешь?! Не бойся, не насмерть, поранили только, – утешил стрелец, увидав его горе…
Забыв о раненом Якуне, о возвращении Кузи и о своем намерении возвратиться к Павлу, Иванка пустился бегом к Земской избе.
– Томила Иваныч поранен! – воскликнул он, увидав Прохора.
– С неба свалился! – ответил Коза. – Час уже как дома лежит.
Иванка помчался к дому Томилы…
Подьячий лежал один на скамье. При входе Иванки Томила открыл глаза…
– Рыбак… Воды… – прошептал он. – Как там с Якуней?
– В живот, – ответил Иванка.
– Помрет молодой. А я в левую грудь… выше сердца…
На губах Томилы появился кровавый пузырь.
– Молчи! – с испугом воскликнул Иванка.
Томила слабо махнул рукой и замолк…
8
Якуня перестал метаться и спал спокойно, без жара, бледный и тихий. Волосы на лбу у него прилипли от пота. Кузнец, Аленка и Федя сидели во дворе, в ожидании, когда он проснется. Возле больного, спавшего первый раз за трое суток, была лишь бабка Ариша.
Бабка приотворила дверь и молча пальцем поманила Михайлу. Аленка вошла в избу вместе с ним.
Якуня очнулся. Он оглядел всех спокойными глазами, ставшими от боли чернее и шире.
– Батя, – сказал он, – я… – и запнулся.
Все молчали, боясь помешать ему говорить.
– Я не помру… погоди, поправлюсь… – сказал Якуня с трудом.
– И что ты? Кто ж помирает в твои года!.. Что ты, что ты!.. – забормотала бабка Ариша. – Да не болтай, болтун!.. Экий бедовый! Молчи…
Якуня улыбнулся.
– Молчу, молчу! – прошептал он и закрыл глаза.
И все тихо стояли вокруг него, и все в этот миг почувствовали, что Якуня в самом деле умрет.
– А Груня где? – спросил Якуня, обведя всех взглядом и не найдя ее в избе.
– Сейчас придет, Якуша, – глухо сказал кузнец, шагнул к сыну и вдруг круто повернулся и отошел к окну…
Все молчали.
– Ну… ладно… пускай придет… – с закрытыми глазами едва слышно сказал Якуня…
С первого дня, как Томила был ранен, Груня вместе с Иванкой переселилась к нему. Войдя в избу, она вытерла пыль, привела все в порядок и теперь сидела у изголовья спящего летописца на смену с Иванкой.
Вдруг в избу Томилы вбежала Аленка.
– Груня, тебя он зовет, тебя!.. – заикаясь, прокричала она, словно в испуге.
– Тише, шальная! – со злостью прошептала Груня. – Кто там меня? Чего надо?!
– Якуня очнулся, кличет тебя.
– Как я кину?! – кивнула Груня на спящего Томилу.
– Ступай, ступай, – не открывая глаз, тихо сказал летописец. – Я тут с Иванкой… Малому там-то нужнее, иди… Слыхала – ведь любит тебя!..
– Я живо вернусь, Томила Иванович, – пообещала Груня.
Но она не возвратилась ни в этот день, ни назавтра…
Кузнец сидел день и ночь во Всегородней избе. Дела не позволяли ему отдавать время раненому сыну.
Якуня, очнувшись, мучился раной, все время пил. Груня сидела днями возле его изголовья и напевала.
В первый раз она запела ему, когда ее оставили вдвоем о ним в избе, как только Аленка ее привела от Томилы. Запела, тихонько положив на лоб ему руку.
Якуня тогда мучился болью и лежал молча, а под ее песню вдруг боль его успокоилась, и он снова тихо заснул. Но едва захотела она уйти, он сразу проснулся… С этой поры в ее песнях он словно искал умиротворения, покоя и уверенности в том, что она не ушла от него.
Подав ему пить, однажды Груня сказала:
– Тише, сынок, не облейся…
Якуня улыбнулся и, откинувшись к изголовью, ответил:
– Спасибо… маманя…
И Груня, которой он был до сих пор чужим, вдруг почему-то заплакала, а Якуня погладил ее по руке.
Аленка и бабка Ариша все выполняли так, как велела знахарка, но рана чернела, гноилась и дурно пахла.
– Знаешь, – шепнул Якуня, когда считал, что, кроме Груни, никто не слышит, – только не сказывай, плакать станут… Я ведь помру…
Груня не смела сказать ему «нет» – она, как и все, чувствовала, что он умирает, и неподвижно глядела ему в глаза, боясь, чтобы он не прочел в ее взгляде правды, а он добавил:
– Ох как не хочу! Я жениться хотел… на тебе…
Груня молчала.
– А ты бы пошла?
– Пошла бы, сынок, пошла… Ты помолчи, нельзя тебе говорить, – сказала она.
– А что не говорить? Все одно помру. Говорить – помру, молчать – помру…
В эти дни забыла она о Томиле. Материнская нежность к Якуне заняла ее сердце, и она ревниво перехватывала на пути к нему каждую чужую ласку, каждое движение и слово. Она часами сидела без сна, глядя на его лицо, казалось, считая его дыхание. И вот он впал в забытье и забормотал пустые слова.
– Кончается, царство небесно, – сказала бабка. – Позвать попа.
И, чтобы не звать чужого попа, который вменит Якуне во грех его участие в бою против Хованского, бабка послала Федюньку за попом Яковом, выборным от попов во Всегороднюю избу.
«Земский» поп прикатил в дом Истомы вместе с кузнецом. Когда они вошли, Якуня снова пришел в сознание, посмотрел на попа и заплакал.
– Батюшка, не хочу помирать… – пролепетал он, всхлипывая. – Помолись ты, што ль, богу, чтобы я не помер. Может ведь чудо такое!..
– Помолимся вместе, Якуша, – сказал поп.
И все в избе молились, упав на колени.
Молитва не принесла облегчения. Якуня плакал от боли и от сознания конца, много пил, и голос его стал вовсе неслышным. Он попросил отворить окно, и в окно налетели сотни мух, которые мучили и тревожили его еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240
– На вылазке, что ли, убили стрельца? – спросил Иванка.
– На стене его пулей достали. Подкрались, с десяток людей побили. Томилу Слепого тоже…
– Томилу?! – воскликнул Иванка, всплеснув руками.
– Ты что, не сынок ему будешь?! Не бойся, не насмерть, поранили только, – утешил стрелец, увидав его горе…
Забыв о раненом Якуне, о возвращении Кузи и о своем намерении возвратиться к Павлу, Иванка пустился бегом к Земской избе.
– Томила Иваныч поранен! – воскликнул он, увидав Прохора.
– С неба свалился! – ответил Коза. – Час уже как дома лежит.
Иванка помчался к дому Томилы…
Подьячий лежал один на скамье. При входе Иванки Томила открыл глаза…
– Рыбак… Воды… – прошептал он. – Как там с Якуней?
– В живот, – ответил Иванка.
– Помрет молодой. А я в левую грудь… выше сердца…
На губах Томилы появился кровавый пузырь.
– Молчи! – с испугом воскликнул Иванка.
Томила слабо махнул рукой и замолк…
8
Якуня перестал метаться и спал спокойно, без жара, бледный и тихий. Волосы на лбу у него прилипли от пота. Кузнец, Аленка и Федя сидели во дворе, в ожидании, когда он проснется. Возле больного, спавшего первый раз за трое суток, была лишь бабка Ариша.
Бабка приотворила дверь и молча пальцем поманила Михайлу. Аленка вошла в избу вместе с ним.
Якуня очнулся. Он оглядел всех спокойными глазами, ставшими от боли чернее и шире.
– Батя, – сказал он, – я… – и запнулся.
Все молчали, боясь помешать ему говорить.
– Я не помру… погоди, поправлюсь… – сказал Якуня с трудом.
– И что ты? Кто ж помирает в твои года!.. Что ты, что ты!.. – забормотала бабка Ариша. – Да не болтай, болтун!.. Экий бедовый! Молчи…
Якуня улыбнулся.
– Молчу, молчу! – прошептал он и закрыл глаза.
И все тихо стояли вокруг него, и все в этот миг почувствовали, что Якуня в самом деле умрет.
– А Груня где? – спросил Якуня, обведя всех взглядом и не найдя ее в избе.
– Сейчас придет, Якуша, – глухо сказал кузнец, шагнул к сыну и вдруг круто повернулся и отошел к окну…
Все молчали.
– Ну… ладно… пускай придет… – с закрытыми глазами едва слышно сказал Якуня…
С первого дня, как Томила был ранен, Груня вместе с Иванкой переселилась к нему. Войдя в избу, она вытерла пыль, привела все в порядок и теперь сидела у изголовья спящего летописца на смену с Иванкой.
Вдруг в избу Томилы вбежала Аленка.
– Груня, тебя он зовет, тебя!.. – заикаясь, прокричала она, словно в испуге.
– Тише, шальная! – со злостью прошептала Груня. – Кто там меня? Чего надо?!
– Якуня очнулся, кличет тебя.
– Как я кину?! – кивнула Груня на спящего Томилу.
– Ступай, ступай, – не открывая глаз, тихо сказал летописец. – Я тут с Иванкой… Малому там-то нужнее, иди… Слыхала – ведь любит тебя!..
– Я живо вернусь, Томила Иванович, – пообещала Груня.
Но она не возвратилась ни в этот день, ни назавтра…
Кузнец сидел день и ночь во Всегородней избе. Дела не позволяли ему отдавать время раненому сыну.
Якуня, очнувшись, мучился раной, все время пил. Груня сидела днями возле его изголовья и напевала.
В первый раз она запела ему, когда ее оставили вдвоем о ним в избе, как только Аленка ее привела от Томилы. Запела, тихонько положив на лоб ему руку.
Якуня тогда мучился болью и лежал молча, а под ее песню вдруг боль его успокоилась, и он снова тихо заснул. Но едва захотела она уйти, он сразу проснулся… С этой поры в ее песнях он словно искал умиротворения, покоя и уверенности в том, что она не ушла от него.
Подав ему пить, однажды Груня сказала:
– Тише, сынок, не облейся…
Якуня улыбнулся и, откинувшись к изголовью, ответил:
– Спасибо… маманя…
И Груня, которой он был до сих пор чужим, вдруг почему-то заплакала, а Якуня погладил ее по руке.
Аленка и бабка Ариша все выполняли так, как велела знахарка, но рана чернела, гноилась и дурно пахла.
– Знаешь, – шепнул Якуня, когда считал, что, кроме Груни, никто не слышит, – только не сказывай, плакать станут… Я ведь помру…
Груня не смела сказать ему «нет» – она, как и все, чувствовала, что он умирает, и неподвижно глядела ему в глаза, боясь, чтобы он не прочел в ее взгляде правды, а он добавил:
– Ох как не хочу! Я жениться хотел… на тебе…
Груня молчала.
– А ты бы пошла?
– Пошла бы, сынок, пошла… Ты помолчи, нельзя тебе говорить, – сказала она.
– А что не говорить? Все одно помру. Говорить – помру, молчать – помру…
В эти дни забыла она о Томиле. Материнская нежность к Якуне заняла ее сердце, и она ревниво перехватывала на пути к нему каждую чужую ласку, каждое движение и слово. Она часами сидела без сна, глядя на его лицо, казалось, считая его дыхание. И вот он впал в забытье и забормотал пустые слова.
– Кончается, царство небесно, – сказала бабка. – Позвать попа.
И, чтобы не звать чужого попа, который вменит Якуне во грех его участие в бою против Хованского, бабка послала Федюньку за попом Яковом, выборным от попов во Всегороднюю избу.
«Земский» поп прикатил в дом Истомы вместе с кузнецом. Когда они вошли, Якуня снова пришел в сознание, посмотрел на попа и заплакал.
– Батюшка, не хочу помирать… – пролепетал он, всхлипывая. – Помолись ты, што ль, богу, чтобы я не помер. Может ведь чудо такое!..
– Помолимся вместе, Якуша, – сказал поп.
И все в избе молились, упав на колени.
Молитва не принесла облегчения. Якуня плакал от боли и от сознания конца, много пил, и голос его стал вовсе неслышным. Он попросил отворить окно, и в окно налетели сотни мух, которые мучили и тревожили его еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240