ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Для верного друга, равно как и для невинного отпрыска, никаких удовольствий не предусматривалось! Таковы уж эти кутилы.
Для другого раем был дом, колыбель, пеленки, огромная, на два литра, бутыль вина, стоящая на столе рядом с большим блюдом вареной грудинки с приправой, огонь, ласково потрескивающий в камине, в табакерке, что лежит на каминной полке, две унции низкосортного табаку, именуемого в народе «капралом», и несколько серебряных монет в жилетном кармане. Эшалот счастлив, Саладен спит и во сне улыбается во весь свой огромный рот, перепачканный молоком. Видите, какая бывает разница между двумя бесхитростными существами, воспитанными в одной школе нищеты!
Эшалот и Симилор собирались вместе начинать новую жизнь – убить женщину; но как по-разному хотели они употребить законно заработанные деньги! Однако пробудившись, Эшалот убедился, что мансарда по-прежнему пуста. В своей корзинке заливался Саладен. Симилор же, открыв глаза, обнаружил, что вокруг нет ни вина, ни женщин. Воистину пробуждение было горьким для обоих.
Обычно туалет не занимал у приятелей много времени. У Симилора была склонность к кокетству, но сия добродетель никогда не заводила его далеко, и любые омовения были ему глубоко чужды. Он взбивал свои волосы куском кривого гребня, смахивал пылинки с лохмотьев и на сем завершал указанную процедуру. Эшалот, бывший в глубине души большим поклонником чистоты, вытряхивал свой фартук и чистил руки старым лезвием от ножа, с помощью которого он также приводил в порядок свои ботинки. Увы, мы вынуждены признаться: вода вселяла в них ужас. Излишне напоминать, что и спали они одетыми, и только обе шляпы – серая фетровая и соломенная – получали ночью возможность отдохнуть.
– Ах, – с сожалением вздохнул Симилор, – ну и сны мне снились!
– Увы, стоит нам проснуться, как они улетучиваются словно дым, – смиренно ответил Эшалот.
– Плутовка снова удрала! – ругнулся бывший учитель танцев.
Разумеется, речь шла о той женщине, которую предстояло убить. Эшалот встал и направился к кричащему ребенку.
– Вот и еще один, кому не повезло в жизни! – вздохнул он. – Баю-бай, малыш, спи!
– Лучше угости его хорошеньким подзатыльником! – посоветовал Симилор.
– Лучше дай мне су, Амедей, чтобы я мог купить ему молока. Он не виноват, что дела наши идут из рук вон плохо.
Симилор не удостоил его ответом. Он попытался снова заснуть, но тут, последовав примеру Саладена, завопил его желудок. Устав от борьбы с ним, Симилор тоже встал и ищущим взором окинул комнату, в надежде обнаружить что-нибудь, что можно было бы продать. Он уже в сотый раз брался за эти поиски, и все напрасно. Тогда он принялся ругаться и богохульствовать; Эшалот постарался ласково успокоить его. Воистину, это странное товарищество обоих приятелей необычайно напоминало супружескую пару. В этой семье Эшалот был матерью, кроткой, всепрощающей, деятельной, прилагающей героические усилия, дабы поддерживать на плаву их нищее хозяйство. Симилор был отцом, шумным и веселым, когда желудок был наполнен едой, и хмурым, жестоким и недовольным, когда кормушка была пуста. Вот и сейчас он нахлобучил свою серую шляпу на сальные волосы и проворчал:
– Пойду прогуляюсь, мне надо немного размяться, пока ты тут сюсюкаешь с младенцем.
– Твоя правда, я так привязался к нему! – с горечью в голосе прошептал Эшалот.
Бывший учитель танцев пожал плечами и направился к двери, сжевывая по дороге кончик сигары.
– Амедей, – окликнул его Эшалот, – если тебе не трудно, купи на одно су молока. И, прежде чем уйти, подойди и поцелуй Саладена, ведь поцелуй отца – настоящий бальзам для ребенка!
Симилор нехотя подошел и небритым лицом неловко ткнулся в землистый лобик младенца; в ответ Саладен пронзительно заорал.
– Гнусная тварь! – выругался Симилор.
На глазах Эшалота выступили слезы, он взял Саладена на руки и принялся укачивать.
Для многих прогулка была повседневным промыслом.
Во времена, когда бульвар дю Крим процветал, она начиналась у ворот Сен-Мартен и оканчивалась у Пети-Лазари. Всякого рода прощелыги бродили друг за другом, словно муравьи, мимо печально известных домов: нигде нельзя было увидеть более жалкой процессии! Сюда приходили те, кто промышлял окурками сигар, неотесанные матроны, прибывшие из деревни, беспризорные дети, опустившиеся щеголи. Некоторые совершали сей славный променад вот уже десять лет, ни разу не найдя ни гроша, но избранники судьбы, случалось, находили даже монеты в пятьдесят сантимов. Эти легенды известны всем. И все верят, что в один прекрасный день повезет именно ему. А почему бы и нет, место подходящее.
Оставшись один, Эшалот принялся укачивать Саладена, который хотел есть и потому не отвечал на его ласку. Этот младенец был стоек, словно кремень, но у всякого воздержания есть свои пределы. Саладен орал как бешеный; его тощее тельце корчилось и извивалось. Вся его кровь прилила к щекам, искаженное криком крохотное личико напоминало морщинистый лик демона.
– Спи, малыш, баю-бай! – терпеливо твердил Эшалот. – Он у нас такой хорошенький, наш малыш, мамочка так любит его! Спи, а папочка скоро принесет тебе ням-ням.
Именно этого и желал Саладен: ням-ням… Сколько раз Эшалот молил Господа совершить чудо: превратить его в женщину! Сколько раз после этих молитв он с тоской расстегивал свою аптекарскую блузу, снова и снова убеждаясь, что по-прежнему не может предложить свою грудь младенцу! Во время прогулок он с завистью смотрел на кормилиц. Такое же удовольствие доставляло ему созерцание военных, ибо их блестящие мундиры всегда привлекали взоры этих полногрудых дам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
Для другого раем был дом, колыбель, пеленки, огромная, на два литра, бутыль вина, стоящая на столе рядом с большим блюдом вареной грудинки с приправой, огонь, ласково потрескивающий в камине, в табакерке, что лежит на каминной полке, две унции низкосортного табаку, именуемого в народе «капралом», и несколько серебряных монет в жилетном кармане. Эшалот счастлив, Саладен спит и во сне улыбается во весь свой огромный рот, перепачканный молоком. Видите, какая бывает разница между двумя бесхитростными существами, воспитанными в одной школе нищеты!
Эшалот и Симилор собирались вместе начинать новую жизнь – убить женщину; но как по-разному хотели они употребить законно заработанные деньги! Однако пробудившись, Эшалот убедился, что мансарда по-прежнему пуста. В своей корзинке заливался Саладен. Симилор же, открыв глаза, обнаружил, что вокруг нет ни вина, ни женщин. Воистину пробуждение было горьким для обоих.
Обычно туалет не занимал у приятелей много времени. У Симилора была склонность к кокетству, но сия добродетель никогда не заводила его далеко, и любые омовения были ему глубоко чужды. Он взбивал свои волосы куском кривого гребня, смахивал пылинки с лохмотьев и на сем завершал указанную процедуру. Эшалот, бывший в глубине души большим поклонником чистоты, вытряхивал свой фартук и чистил руки старым лезвием от ножа, с помощью которого он также приводил в порядок свои ботинки. Увы, мы вынуждены признаться: вода вселяла в них ужас. Излишне напоминать, что и спали они одетыми, и только обе шляпы – серая фетровая и соломенная – получали ночью возможность отдохнуть.
– Ах, – с сожалением вздохнул Симилор, – ну и сны мне снились!
– Увы, стоит нам проснуться, как они улетучиваются словно дым, – смиренно ответил Эшалот.
– Плутовка снова удрала! – ругнулся бывший учитель танцев.
Разумеется, речь шла о той женщине, которую предстояло убить. Эшалот встал и направился к кричащему ребенку.
– Вот и еще один, кому не повезло в жизни! – вздохнул он. – Баю-бай, малыш, спи!
– Лучше угости его хорошеньким подзатыльником! – посоветовал Симилор.
– Лучше дай мне су, Амедей, чтобы я мог купить ему молока. Он не виноват, что дела наши идут из рук вон плохо.
Симилор не удостоил его ответом. Он попытался снова заснуть, но тут, последовав примеру Саладена, завопил его желудок. Устав от борьбы с ним, Симилор тоже встал и ищущим взором окинул комнату, в надежде обнаружить что-нибудь, что можно было бы продать. Он уже в сотый раз брался за эти поиски, и все напрасно. Тогда он принялся ругаться и богохульствовать; Эшалот постарался ласково успокоить его. Воистину, это странное товарищество обоих приятелей необычайно напоминало супружескую пару. В этой семье Эшалот был матерью, кроткой, всепрощающей, деятельной, прилагающей героические усилия, дабы поддерживать на плаву их нищее хозяйство. Симилор был отцом, шумным и веселым, когда желудок был наполнен едой, и хмурым, жестоким и недовольным, когда кормушка была пуста. Вот и сейчас он нахлобучил свою серую шляпу на сальные волосы и проворчал:
– Пойду прогуляюсь, мне надо немного размяться, пока ты тут сюсюкаешь с младенцем.
– Твоя правда, я так привязался к нему! – с горечью в голосе прошептал Эшалот.
Бывший учитель танцев пожал плечами и направился к двери, сжевывая по дороге кончик сигары.
– Амедей, – окликнул его Эшалот, – если тебе не трудно, купи на одно су молока. И, прежде чем уйти, подойди и поцелуй Саладена, ведь поцелуй отца – настоящий бальзам для ребенка!
Симилор нехотя подошел и небритым лицом неловко ткнулся в землистый лобик младенца; в ответ Саладен пронзительно заорал.
– Гнусная тварь! – выругался Симилор.
На глазах Эшалота выступили слезы, он взял Саладена на руки и принялся укачивать.
Для многих прогулка была повседневным промыслом.
Во времена, когда бульвар дю Крим процветал, она начиналась у ворот Сен-Мартен и оканчивалась у Пети-Лазари. Всякого рода прощелыги бродили друг за другом, словно муравьи, мимо печально известных домов: нигде нельзя было увидеть более жалкой процессии! Сюда приходили те, кто промышлял окурками сигар, неотесанные матроны, прибывшие из деревни, беспризорные дети, опустившиеся щеголи. Некоторые совершали сей славный променад вот уже десять лет, ни разу не найдя ни гроша, но избранники судьбы, случалось, находили даже монеты в пятьдесят сантимов. Эти легенды известны всем. И все верят, что в один прекрасный день повезет именно ему. А почему бы и нет, место подходящее.
Оставшись один, Эшалот принялся укачивать Саладена, который хотел есть и потому не отвечал на его ласку. Этот младенец был стоек, словно кремень, но у всякого воздержания есть свои пределы. Саладен орал как бешеный; его тощее тельце корчилось и извивалось. Вся его кровь прилила к щекам, искаженное криком крохотное личико напоминало морщинистый лик демона.
– Спи, малыш, баю-бай! – терпеливо твердил Эшалот. – Он у нас такой хорошенький, наш малыш, мамочка так любит его! Спи, а папочка скоро принесет тебе ням-ням.
Именно этого и желал Саладен: ням-ням… Сколько раз Эшалот молил Господа совершить чудо: превратить его в женщину! Сколько раз после этих молитв он с тоской расстегивал свою аптекарскую блузу, снова и снова убеждаясь, что по-прежнему не может предложить свою грудь младенцу! Во время прогулок он с завистью смотрел на кормилиц. Такое же удовольствие доставляло ему созерцание военных, ибо их блестящие мундиры всегда привлекали взоры этих полногрудых дам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204