– Пиявки на землян не нападают, это проверено. Но почему они убили робота? Что за идиотская избирательность!
– Честное слово, мне так неприятно…
– Ну что вы! – Георг улыбнулся. – Земля пришлет еще. А пробы мы отберем сами. Не так квалифицированно, конечно, но как сможем. Вот только слетаем за контейнерами, и все будет в порядке.
Но начальник отряда категорически запретил приближаться к болоту.
– Дальнейшие эксперименты могут привести к дальнейшим потерям, – сказал он Ирине. – В вашем распоряжении достаточно фактов, связанных с этой загадкой. Больше пока не надо: множество фактов ограничивают исследователя тесными рамками, убивают фантазию. А только фантазия может вывести из этого сумасшедшего лабиринта. Фантазия и интуиция. Мы знаем, что пиявки не трогают землян, не трогают шамана, не трогают гарпий, но убивают остальных такриотов и, как ни странно, роботов. Между этими фактами должна быть логическая связь, и ее необходимо определить, чтобы сделать отправной точкой ваших исследований. Вот и думайте. Предложите гипотезу, пусть неверную, пусть самую что ни на есть абсурдную, но чтобы она хоть как-то объясняла поведение животных. При проверке ее вы что-то отбросите, чтото дополните, и, может быть, у вас останется рациональное зерно. Можете воспользоваться машиной.
– Нет! – зло сказала Ирина. – Если машина начнет строить гипотезы, что тогда делать ученым? К тому же в алогичных задачах при недостаточности компонентов машина допускает полпроцента ошибок. Меня это не устраивает.
Она выбежала из кабинета начальника и несколько часов бездумно слонялась по Базе. А потом, вопреки запрещению, все-таки полетела на болото. Бубу она не взяла с собой. Посадила мобиль там, где они были утром, и медленно пошла к берегу, задумчиво сшибая носками туфель белые головки цветов. Солнце уже клонилось к закату, поднялся ветер, и по траве бегали короткие серые тени.
Ирина брела опустив голову, пока перед глазами не появилась бесформенная, уже начавшая покрываться ржавчиной металлическая глыба, как страшный памятник. Ирина осторожно погладила шершавый бок. Металл остыл и холодил ладонь. Она обошла вокруг, стараясь не ступать на выжженную землю, нарвала букет и положила на острую вершину, где торчали два крохотных волоска не успевшего оплавиться транзистора. Потом пошла дальше.
Вода рябила у ее ног, невдалеке шуршали пиявки. Ирина выпрямилась и вызывающе скрестила руки на груди, хотя сердце тревожно вздрагивало. Пиявки равнодушно сновали мимо, хоть бы одна обратила внимание!
Гипотеза! Она отдала бы полжизни, чтобы связать воедино эти взаимоисключающие факты.
Ирина скинула туфли и побежала по воде, стараясь производить как можно больше шума. Никакого эффекта, только вымокла до пояса. Она чуть не открыла пальбу из пистолета, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание, но вовремя передумала. Если животные ответят на огонь, их уже некому будет исследовать. Погрозив кулаком пиявкам, она повернулась и поплелась к мобилю.
Ветер сдвинул букет с глыбы, и он висел на боку, зацепившись за волосок транзистора. Ирина поправила его, укрепила попрочней. Какая нелепая случайность! Впрочем, разве это случайность? Георг не бросил ей ни слова упрека, но Ирине казалось, что она прочла его мысли. Она виновата в гибели робота. Легкомысленно поверила сказкам, что пиявки убивают только такриотов, и не приняла никаких мер безопасности, даже тех минимальных, что диктуются инструкциями. А все из-за спешки. Все хочется поскорее сделать открытие. Но теперь это в прошлом. Хватит легкомыслия! Каждый опыт будет тщательно продуман во всех деталях. А пиявки… Ничто им не поможет. Их тайна будет разгадана. Без этого она с Такрии не улетит.
Ирина подняла голову, огляделась. Как быстро изменилось все вокруг! Солнце скрывалось за горами, и яркие цвета сошли с равнины. Она стала сумрачнее, строже, суровее. А может, это только показалось Ирине?
Уже в воздухе ей пришло в голову, что в поведении пиявок есть еще одна странность, отличающая их от других животных: они не разбираются, враг перед ними или нет. У цивилизаторов бытовало мнение, что такриоты подходят к болоту с агрессивными намерениями, поэтому пиявки и уничтожают их. Землян же животным бояться нечего. Предполагалось, что они чувствуют психический настрой приближающихся к болоту существ. Однако у робота были самые мирные намерения, но его уничтожили. А Ирина сейчас была врагом. Чуть не приступила к военным действиям. И ее не тронули. Не трогают и шамана, который их ловит и убивает. Значит, их избирательность основывается на чем-то внешнем. Что ж, этот факт пригодится. Если он и не объясняет ничего, то во всяком случае сужает круг поисков.
Двое суток просидела она на Базе, размышляя, рассчитывая, сопоставляя. Лист за листом, испещренные схемами, уравнениями математической логики, неоконченными фразами летели в корзину. Буба, обиженная невниманием, бродила одна, надув губы беспрепятственно таскала конфеты из столовой. Ирине было не до нее.
В первый день с ней сидели Георг и Буслаев, потом Ирина прогнала их. Они только мешали думать. Сергеев все-таки ввел в машину данные. Машина отказалась решать: для аналогичной задачи не хватало компонентов. На третий день Ирина полетела в горы.
Опять она сидела у костра шамана, и объектив тщательно фиксировал на мнемокристалле каждое движение такриота. Шаман вошел в раж. Пораженный «непонятливостью» женщины с неба, заставляющей повторять одно и то же, он прыгал, размахивал руками, обливался потом…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52