И намеренно громко. – Тут она снова задумалась, словно восстанавливала в памяти картину происшествия. – А вот о Мэри он говорил намного тише. По сути, это уже была простая беседа.
Коста попытался сообразить, что бы это могло означать.
– А в читальне, кроме вас двоих, был еще кто-нибудь? Не считая охранника, застрелившего профессора?
– Да, какие-то абсолютно посторонние люди.
– Но если он намеренно говорил громко, а затем резко понизил топ, то этому должна быть какая-то причина. Например, за ним следил человек, которому предназначалась первая часть речи, но который не должен был слышать вторую. Пожалуйста, подумайте хорошенько – такое принципиально возможно?
Она нахмурилась:
– Прошу извинить меня. Главное, что я запомнила – как он туда ворвался и как дважды процитировал Тертуллиана...
Ник Коста подумал об огромных суммах, которые Ватикан тратит на систему охраны, и почувствовал непреодолимое желание снова побывать в читальне.
– Понимаю. Прошу прощения. Наверное, мои вопросы вам кажутся глупыми.
– Вовсе нет. Они кажутся мне очень разумными. И в подобных обстоятельствах вполне уместными. Мне искренно хочется помочь вам, но – увы.
Росси был все-таки прав. Рядом с ней и Ник испытывал неловкость. Сара Фарнезе была одновременно самоуверенна и застенчива. Чем больше на нее давили, тем сильнее она замыкалась в себе.
Сунув блокнот в карман, он встал, чтобы попрощаться.
– А как насчет кофе, синьор Коста?
– Спасибо, – ответил он, улыбнувшись. – Но мне надо идти.
– Может, в другой раз?
– Надеюсь, к завтрашнему дню мы все это разгребем. И новой беседы не понадобится.
Он еще раз кивнул на зашторенные окна и протянул ей свою визитную карточку, дописав на обороте номера домашнего и мобильного телефонов.
– Помните, что я говорил о праве личности на защиту от постороннего вмешательства. Звоните в любое время, и я свяжусь, с кем нужно.
Она заглянула в карточку и положила в сумку:
– Благодарю. Буду иметь в виду.
– Вот и отлично. Да, вот еще что... – Это был старый полицейский трюк, но нередко он срабатывал, и довольно неплохо. – Чуть не забыл. Вы, случайно, не знакомы с кардиналом Денни из Ватикана?
Она отрицательно покачала головой и осветилась такой широкой улыбкой, о возможности которой Коста до этого момента и не подозревал:
– Извините. Никогда не слышала этого имени.
– Ничего страшного.
Сара Фарнезе осторожно отодвинула штору.
– Вы уверены, что вам не хочется ненадолго выйти из дома? – поинтересовался Коста. – Хотя бы прогуляться. Ведь не будете же вы здесь торчать всю жизнь.
Сразу помрачнев, она ответила:
– Прямо сейчас я не могу на это отважиться.
Бросив на нее быстрый взгляд, он предложил:
– А что, если...

11

Десять минут спустя дверь жилого дома на Виколо делле Паллине распахнулась, и толпа ахнула от неожиданности. Из подъезда выскочила фигура в длинном плаще с высоко поднятым воротником. Лицо закрывали очки с огромными темными стеклами, голова была плотно замотана платком. Фигура рванула прочь от леса направленных в ее сторону микрофонов и, не произнеся ни слова, быстро зашагала по улице. Но далеко уйти ей не удалось. Засверкали вспышки фотокамер. Опомнившиеся репортеры окружили свою жертву и принялись яростно орудовать коленями и локтями, чтобы занять позицию повыгоднее. Журналист какого-то бульварного журнала охнул и согнулся пополам, получив болезненный удар под ребра. Другой, которого попытались оттеснить назад, громко заорал и грязно выругался. Некий верзила набросился с кулаками на телеоператора, пробивавшегося с камерой к центру событий. Стройная фигура в плаще и темных очках молча продиралась сквозь шевелящуюся возбужденную массу. Наконец она преодолела последний барьер в виде частокола человеческих тел и выбралась на свободное пространство. Шум толпы немного стих – такого поворота репортеры не ожидали. Как правило, жертва преследования сдавалась. Позволяла себя фотографировать, произносила несколько слов. На их памяти еще никогда корреспондентская братия не терпела столь явного и сокрушительного поражения.
Воспользовавшись их временной растерянностью, фигура в плаще перешла на бег. Руки работали слаженно, как рычаги механического насоса, а ноги мощно отталкивались от мостовой. На глазах у ошарашенных репортеров личность, встречи с которой они добивались чуть не полдня, неуклонно удалялась вниз по Иль Пасетте в сторону оживленных туристских маршрутов, чтобы бесследно исчезнуть. Журналистам не осталось ничего иного, как ринуться вдогонку.
Стая издала злобный клекот и бросилась за убегавшим в плаще, не слишком задумываясь, какое производит впечатление. У киоска с мороженым на Виа ди Корридори репортеры почти настигли свою жертву, но та прибавила скорости и снова оторвалась от них. У пешеходного перехода на площади Пия им повезло: загорелся красный свет. Проезжая часть была до отказа забита непрерывно сигналящими машинами, водители остервенело орали друг на друга. Непрерывно движущаяся лента бездушных металлических монстров перегородила путь бедной беглянке.
Обернувшись, плотно задрапированный человек увидел приближающихся стервятников. Те явно задыхались от непривычного спринта, но твердо намеревались компенсировать свои мучения за счет добычи нужной информации. Теперь они уж точно не оставят ее в покое и будут пытать расспросами до тех пор, пока не добудут «горячие» факты. Пускай эта любезная объяснит, как получилось, что в один день из-за нее погибли сразу три человека, и один из них вообще убит изуверским способом.
Самый резвый и наглый репортер положил ей руку на плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139