Вечером все поели хлеба и сыра, запивая ужин водой, а Дженна во время одного из бдений Петры нашла беличий тайник с орехами. Фрукты приберегли на остаток пути.
После еды Дженна подняла всех на ноги.
– Вперед, мои отважные воительницы. Вперед, мои путешественницы. Петра расскажет нам сказку, и мы отправимся в дорогу.
Петра спела вечно волнующую балладу «Скачка короля Крака». Все подхватывали за ней припев:

Вот скачет король под полной луной,
И сестры следом – одна за одной.

И даже младенцы махали ручонками в такт. Вспомнив, как Пинта прочла им перед боем первые строки этой баллады, Дженна опустилась на колени рядом с носилками.
– Ну, как дела, тень моя?
Пинта приподняла голову.
– Кажется, я иду на поправку, Дженна. Кто бы мог подумать? Я болталась между тобой и Скадой, точно в маслобойке, однако лихорадка ночью прошла, а рана ноет еле-еле, как больной зуб.
Дженна положила руку Пинте на лоб – он был прохладный и влажный – и укутала Пинту в одеяло, а Петра тем временем допела балладу. Пинта шепотом повторила припев:
– «И сестры следом – одна за одной». Хорошие слова, Дженна. С ними дети будут идти быстро и без страха.
– Она того и хотела, – сказала Скада, возникнув рядом с Дженной.
Дженна увидела, как луна взошла над горизонтом, и сказала тихо, словно про себя:
– Ага, вот и ты. Значит, можно отправляться.
Луна уже пошла на ущерб и таяла по краям, но Скада оставалась все такой же бодрой, и ее смех рассеивал тоску Дженны. Дженна попробовала было унять ее, но Скада воспротивилась:
– Если я умолкну, Дженна, ты будешь твердить про себя одно и то же, а это совсем не весело, согласись.
– Тише, Скада, – я что-то слышу. – И Дженна остановилась, склонив голову набок. Скада застыла в том же положении.
– Одной Великой Альте известно, что ты могла расслышать за топотом шестидесяти шести маленьких ног, – сказала она, продолжая, однако, прислушиваться.
– Замолчишь ты или нет?
– Я молчу – это ты языком мелешь.
Дети, идущие за ними, остановились тоже, и из леса донесся едва слышный хруст.
– Кошка? – шепнула с носилок Пинта.
– Слишком шумно.
– Медведь?
– Недостаточно шумно.
– Нечего сказать, утешила.
– Ох, Пинта, у нас ведь уже был как-то такой разговор.
Пинта усмехнулась, несмотря на страх.
– Нашла время для веселья!
Пинта приподнялась на локте.
– Дженна, ты всегда твердишь мне: думай, думай – вот и подумай сама. Вспомни, что было, когда мы слышали этот звук в тумане.
– Это был Карум, – внезапно смягчившимся голосом сказала Дженна.
– Теперь это не Карум, но это человек – и он один. Нас гораздо больше, кто бы он ни был.
Дженна кивнула и вынула меч. Скада последовала ее примеру.
– Спрячь меч, Джо-ан-энна, – сказал чей-то голос. – Если бы я захотела застать вас врасплох, ты бы меня в жизни не услышала.
Пинта села на носилках и улыбнулась, преодолевая боль.
– Ама!
Амальда вышла из мрака, и рядом с ней тут же возникла ее темная сестра Саммор.
Дженна и Скада разом убрали мечи и отошли, пропуская Амальду и Саммор к носилкам.
– Что с тобой, дитя мое? – воскликнула Амальда.
– Я говорила, не подумав, и вылезала вперед. Не ты ли меня от этого предостерегала? Ну, на этот раз я, кажется, усвоила урок. Но ты-то как здесь оказалась, Ама?
Саммор взяла Пинту за правую руку, Амальда за левую.
– Из-за тебя, бесенок, – хором сказали они.
– Когда из Калласфорда пришла посланница и сказала, что тебя не было с двумя другими… – начала Амальда.
– Вот видишь, Дженна, – перебила Пинта, – говорила я тебе, что они доберутся сами.
Амальда продолжила:
– Мы не смогли оставаться дома, узнав, какую глупость ты совершила, – мы боялись, как бы ты не подвергла опасности себя и других. Марга, ты открыто ослушалась Матери.
– Да, ослушалась, потому что она распорядилась неправильно, всем во вред.
– Приказ есть приказ, что бы ни говорило тебе твое сердце. В Долинах говорят: «Сердце бывает жестоким хозяином». И посмотри, как жестоко обошлось оно с тобой. – Амальда Саммор огорченно рассматривали повязку Пинты.
– Еще более жестокая судьба постигла женщин Ниллского хейма, – шепотом сказала Дженна и обвела рукой детей, которые стояли тихо, ожидая дальнейших приказаний.
Пинта потупилась, прикусив губу.
– А мы-то ума не приложим, кто это такие, – сказала Саммор. – Какие тихие – настоящие Альтины детки.
– Знатный урожай собрала ты в горах, Дженна, – добавила Амальда. Дженна кивнула. – А где же их матери?
– Они мертвы.
– Все?
Дженна молчала.
– Все до единой, – впервые подала голос Скада. Амальда и Саммор уставились на нее.
– Да ведь ты же…
Скада и Дженна кивнули обе и стали рядом, соприкасаясь плечами. Теперь их сходства нельзя было отрицать.
– Ничего не понимаю, – сказала Амальда, став перед ними. – Тебе ведь еще целый год до Сестринской Ночи. Не могли же в Ниллском хейме подготовить тебя так скоро, а сама ты ни разу не видела, как проходит обряд.
– Это случилось само собой, – пожала плечами Дженна.
У Скады этот жест вышел еще более красноречивым.
– Нужда позвала нужду, – сказала она, – и я пришла.
Настала долгая тишина, но вот четырехлетняя девчушка протолкалась к взрослым и дернула Дженну за рукав.
– Анна, – зашептала она, – тут поблизости кашляет кошка. Малышки боятся.
– А ты разве не боишься? – Дженна стала на колени рядом с девочкой, Скада тоже.
– Нет, Анна, – ведь ты же здесь.
– Почему она зовет тебя Анной? – спросила Саммор.
– Анна – это… – начала Амальда.
– Я знаю, кто такая Анна, – сказала Дженна, – но больше уже не знаю, кто такая я. – Она обняла девочку с одной стороны, Скада с другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129