Последним приношением было еще живое, бьющееся сердце на золотом блюде. Один круг оставался пустым.
Лишь тусклый свет пробивался в пещеру, лицо коленопреклоненного полностью скрывал капюшон. Вдоль боков до самого пола свисали мертвенно-бледные руки, похожие на птичьи лапы. Внезапно они судорожно дернулись, фигура выпрямилась, не вставая с коленей, и распахнула мантию на груди, обнажив худой, но крепкий торс, покрытый шрамами. Сквозь полупрозрачную кожу просвечивали голубые вены.
Нелепых очертаний тень появилась откуда-то и проползла по полу в сторону коленопреклоненной фигуры до самых кругов. У нее были уродливое, похожее на детское личико, червеобразное тело и пара не то ножек, не то щупалец. Узкие желтые глаза напоминали змеиные. Не без труда приподнявшись, существо занесло над линией из красного порошка одно щупальце, затем другое. Скривив уродливое личико от напряжения, оно осторожно перенесло центр тяжести вперед и подобрало хвост, вползая в круг. Все это повторилось еще раз, и теперь существо сидело перед коленопреклоненным, как можно выше приподнявшись на хвосте и беззвучно открывая рот, полный мелких острых зубов.
Коленопреклоненный протянул руку и схватил уродца, поднеся его хвост к своему животу. Щупальца глубоко зарылись в бледную плоть, и вскоре было видно лишь отвратительное лицо существа, но и оно, наконец, исчезло. Бледное тело человека снова обрело цвет, синие вены исчезли.
Прикрыв грудь, человек встал, взмахнул рукой, и ветер рассеял красную пыль. Круги исчезли, и человек пошел прочь из пещеры, чтобы встретить бойца-победителя.

Хрот был рад, что теперь на его штандарте болталась еще и светловолосая голова Слааета. Невидящие глаза избранного глядели в никуда, челюсть отвисла, и изо рта вывалился язык почти фут длиной. Что бы Хрот ни думал об этом типе, а боги все же покровительствовали ему… некоторое время назад. Его голова была ценным трофеем.
Топая по густому подлеску, проламываясь сквозь сплетения кривых ветвей, он вспоминал слова Слааета. Как собака. Так он и сказал: как собака, понесешь посох своему господину. «Хм. Нет у меня господина», – подумал Хрот, пиная гнилое бревно, преградившее путь.
Он ненавидел густые темные леса Империи, но знал, что они могут быть полезны, ведь даже когда имперская армия была в полной силе, ничтожные людишки не могли держать под контролем каждый квадратный фут этих буйных зарослей. В самой чаще, куда не ступала нога человека, шныряли темные создания, в дальних лесах было полно зверолюдей. И все же Хроту не нравилось замкнутое пространство. Корявые вековые деревья не пропускали ни единого луча света, землю покрывал толстый слой перегноя, при каждом шаге под ногами хрустел тонкий лед.
Собственно, темнота его совсем не беспокоила. Более того, он к ней привык. В краю кьязаков, в нескольких месяцах пути на северо-восток, полгода царила тьма, и солнце едва подымалось над горизонтом. Земля кьязаков-кочевников была почти лишена растительности. Земля всадников. Склоны холмов, покрытые острыми осколками черных камней. Среди скалистых вершин – дымящиеся сернистые озера. Когда боги были голодны, гейзеры взметались высоко в небо. Там Хроту было хорошо, там над головой было лишь небо.
И еще ему не нравилось скрываться в тени. Да, конечно, это было нужно для отряда, растущего, но все еще неспособного в открытую совершить марш-бросок через всю Империю. Но это было мучительно для того, кто привык встречать врага лицом к лицу и сокрушать его во имя Кхорна.
Хрот вышел на поляну. В центре на обугленной земле стояли воины. Заметив Хрота с отрядом, они обернулись. Один, в полном черном доспехе, вышел навстречу. В щелках для глаз тускло мерцали красные огоньки. Воин остановился. Хрот сложил руки на груди и пригвоздил его взглядом, и только после этого кивнул в знак приветствия.
– Вот и ты, Хрот из народа кьязаков.
– Вот и ты, Боркил из народа долганов.
– Значит, ты все же победил. Я не был уверен, что тебе достанет сил справиться с Заром Слааетом.
– Рад, что могу предоставить доказательство обратного. Кровавый Бог со мной.
– Ну да. А Темный Князь хранил Слааета. О непостоянный Владыка Наслаждений, как же быстро он устает от своих любимцев.
– Тому, кто способен на обман, доверять не следует, – сказал Хрот.
Он уже не раз встречал Боркила, ведь тот всегда был где-то неподалеку от Судобаала. Безжалостный воин и его отряд принадлежали к тому же народу, что и колдун, и были беззаветно ему преданы. Тут оказались и другие знакомые лица: двое могучих вождей народа курганцев; рослый воин с севера с пронзительными голубыми глазами, в длинные светлые волосы которого были вплетены бесчисленные амулеты; человек пониже в тяжелом меховом облачении. Лицо этого последнего скрывал череп животного, кожа была покрыта грубой росписью. Еще один вождь курганцев. Хрот заметил, что вместо ступней у воина – раздвоенные копыта.
– Ты нашел то, за чем тебя посылал наш господин Судобаал?
– Я принес то, что хотел твой господин, – сердито бросил Хрот.
– Хорошо. Об этом скоро узнают и другие племена. Наша победа и вознесение нашего господина Судобаала приближаются.
– Где колдун? – сурово спросил Хрот.
Боркил замер на миг, глядя на разгневанного воителя.
– Ты могучий воин, Хрот Кровавый. Твои победы многочисленны, и все видят, как благосклонны к тебе боги. Ты благословен, ибо избран. Ты показал себя ценным союзником господина нашего Судобаала. Но всегда помни, что он сильнее тебя. Во владении Темным Наречием он равен величайшим шаманам северных племен и искуснее любой кьязацкой колдуньи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73