И ты его попросил привести меня сюда. Вот и все. Иван Лукич куда-то сходил за твоими вещами, я собралась, но посыльный сказал, чтобы я взяла только наш саквояж, потом мы с ним пришли сюда.
– Говоришь, два часа назад? Интересно. А сколько вы времени сюда добирались?
– Не знаю, наверное, минут двадцать. Парень пришел в половине пятого, потом старик ходил за твоей саблей, потом я собиралась. Да, минут двадцать.
Я добирался до этого места значительно дольше, часов одиннадцать, с рассвета до шести вечера.
– А парень, который тебя сюда привел…
– Ты что, ревнуешь? – подозрительно спросила Ордынцева.
– Да, и как только найду в лесу свой платок, сразу же тебя задушу.
– Какой еще платок?
– Который украл коварный Яго.
Она хмыкнула, но так как я не улыбнулся в ответ, сделалась серьезной.
– И что тебе этот парень?
– Его Иван Лукич знает?
– Ну да, он же из их деревни. А что, собственно, случилось?
– Только то, что я тебя никуда не вызывал и находимся мы сейчас от Ивановки километрах в двадцати, если не тридцати Я сюда шел целый день.
– Ты серьезно? И что все это может значить?
– Это я и пытаюсь понять.
В лесу уже темнело. То, что мы попали в наше время, обнаружилось очень скоро: я споткнулся о валяющийся на тропинке громоздкий железный агрегат, какую-то деталь трактора или трелевочной машины. Потом послышалось гудение в небе самолета. Сомнений не осталось, и я заторопился, пока не стемнело или выйти из леса, или хотя бы найти подходящее место для ночевки Мы прошли мелколесье, и попали на какую-то просеку. Здесь жизнедеятельность человека видна была во всей своей разрушительной мощи. Даша с удивлением рассматривала кучи валежника, поломанные молодые деревья и горы веток, срубленные со спиленных стволов. Тропинка, на которой мы оказались, была хорошо утоптана. Идти по ней можно было без труда. Судя по плачевному состоянию леса, город был где-то поблизости.
Вскоре деревья начали редеть. Невдалеке сверкнули фары, и протарахтел грузовой автомобиль.
– Это авто? – спросила Ордынцева, с интересом глядя вслед грузовику.
– Авто, – подтвердил я, пошли скорее.
Теперь мы двинулись в том направлении, куда ехала машина, и попали на разбитую асфальтированную дорогу. По наитию я повернул направо, и через четверть часа мы оказались на окраине города
Что это за населенный пункт, было неизвестно, дорожных указателей здесь не было. Правда, чуть позже, обнаружился придорожный бетонный столбик, но с оторванной табличкой. По темному времени суток живые существа на дороге не попадались.
Когда впереди замаячил человеческий силуэт, я прибавил шагу, и мы догнали тетку с бидончиком.
– Добрый вечер, – поздоровался я.
Женщина ответила, тщетно пытаясь разглядеть нас впотьмах.
– Вы не подскажете, как называется этот город? – спросил я.
Женщина удивленно посмотрела не меня:
– Опухтин, – ответила он.
Это название мне ничего не говорило.
– У вас здесь есть гостиница?
– А как же, «Отель Опухтинский»!
– Вы не подскажете, как нам его найти?
– Тут, недалеко, идите все прямо, а как увидите церкву, так за ней рукой подать.
Я поблагодарил, и мы пошли искать отель, а тетка осталась стоять на месте, глядя нам вслед.
Ближе к центру города появились столбы с уличными электрическими фонарями, и я насладился благами цивилизации, Хуже обстояло дело с местными достопримечательностями, увидеть их мешала не столько темнота, сколько отсутствие последних, Вдоль улицы тянулись в основном частные владения, правда, два раза попались и многоквартирные пятиэтажки, типа хрущевок. Наконец впереди показалась церковь, я в нее не очень всматривался, больше интересуясь отелем, однако, абрис и характерный излом дороги показались мне знакомыми, тогда я узнал и сам храм,
– Узнаешь? – спросил я Дашу.
Она поглядела на меня сияющими глазами,
– Здесь везде электрические фонари! И в домах тоже электрический свет! Значит, большевики все-таки выполнили свой план ГОЭЛРО!
– Даже перевыполнили, – признал я. – С электричеством у нас в стране почти благополучно. Ты церковь узнаешь?
– Нет, а что, я должна ее знать?
– Это же никакой не Опухтин, а наш Троицк.
Теперь я внимательно рассматривал исторический центр города. Все здесь было почти как встарь, не хватало только второй, большой церкви, в которой венчались мы с Алей. Вскоре разъяснилась и это несоответствие, церковь разрушили, от нее осталась только цокольная часть. Она была покрыта односкатной, рубероидной крышей. Когда мы подошли ближе, увидели кустарно намалеванную вывеску: ресторан «Максим». Пахнуло Елисейскими Полями и Парижем. Возле нее стояли два секъюрити и пили баночное пиво. Я, подумал, что если к развитию этого полиса подходить непредвзято, то можно признать, что в городе за последние двести лет произошли огромные перемены. Торговые ряды, лавки и трактиры исчезли, на их месте красовались два стеклянных магазина времен загнившего социализма, один из них назывался по-новому: «Супермаркет», а второй, по-старому: «Универмаг». Было здесь и культурное сооружение, стандартный, сарайного типа кинотеатр. Дальше нам попались: пивной ларек и киоски со сникерсами и спиртными напитками, Про ресторан «Максим» я уже упомянул. Однако кое-чего не доставало, в частности, не просыхающих луж, гуляющих по улице дворян и пьяных мещан. По пути встретились только две небольшие группы молодых людей с гитарами, к счастью, не очень пьяные.
Я не стал задерживаться, и мы прошли дальше, искать отель «Опухтинский».
Оказалось, что он располагается не где-то в новостройке, а в единственном когда-то каменном доме, принадлежавшем моему знакомцу и приятелю по восемнадцатому веку, генерал-майору князю Присыпко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97