ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Судя по тому, что никто никуда не бежал и затихли крики, способных к бою противников больше не было.
Атаман был еще жив, он лежал ничком и царапал ногтями землю, пытаясь доползти до меня. Я сам подошел к нему, разглядывая мощную спину, бычий загривок и вытянутую руку с неимоверной красоты саблей. Такому совершенному оружию позавидовал бы любой воин.
Клинок был длинной около метра, темный, почти черный, изящно изогнутый, сделанный из коленчатого булата с выпуклым рисунком по всему лезвию, хорошо видимым даже сквозь кровяную дымку. Эфес с ручкой из слоновой кости, крестообразный, перевитый растительным орнаментом из золотой и серебряной проволоки, с кованной золотой цепью вместо гарды. Такая сабля по сравнению с приличным, татарской ковки клинком Кузьмы смотрелась, как «Мерседес» рядом с «Жигулями».
Я представил, сколько жизней положил атаман, чтобы добыть такое бесценное оружие, и жалость, шевельнувшаяся было в душе – он лично мне не сделал ничего плохого – бесследно исчезла. Я ударил ногой по его руке, все еще сжимавшей рукоять сабли, и выбил ее из его ослабевших пальцев. Атаман замычал от неутоленной ненависти и поднял на меня налитые кровью и мукой глаза.
– Тебе не жить! – прошептал он, смешно, как в крике, разевая рот, и упал лицом в землю.
Я ничего не ответил, пожал плечами, потом поднял трофейное оружие и пошел посмотреть, что случилось с московским гостем Прокопием.
Дородный купчина лежал без сознания, а над ним, скорбно ссутулившись, стоял говядарь Кузьма.
– Что с ним? – спросил я, подходя к ним.
– Бог его знает, похоже, что отходит.
Я перевернул Прокопия с живота на спину. Он тихо застонал и потянулся рукой к груди. Я присел перед ним на корточки и пощупал на шее пульс. Сердце билось совсем плохо, вразброс с выпадами на третьем ударе. Было похоже, что после всех треволнений гостя хватил инфаркт.
– Лечить будем, или пускай еще поживет? – спросил я у говядаря.
Он не понял юмора и удивленно на меня посмотрел.
– А если лечить не будем, не помрет?
– Шутка, – сказал я, – у твоего Прокопия сердечный удар. Можно попытаться помочь, а можно и не пытаться. Мне он не очень нравится, так что тебе решать, лечить его или нет.
В ответе Кузьмы я почти не сомневался. Век был жестокий, человеческая жизнь была не в цене, что сам московский гость недавно практически продемонстрировал, пытаясь застрелить попутчика.
Однако говядарь рассудил по-другому. Он спросил:
– А ты сможешь ему помочь?
– Могу попробовать, хуже не будет, как говорится, попытка не пытка.
– Если ты сомневаешься, что он в меня стрелял, так это не со зла. Я сам виноват, про чуму закричал.
Меня такой альтруизм приятно удивил.
– Ладно, коли так, давай будем лечить, – сказал я и начал удобнее укладывать больного.
Кузьма опустился рядом на травяную кочку. Я начал расстегивать камзол на груди Прокопия, но в этот момент он замычал, забился в судорогах, и на губах его появилась пена. Гость захрипел и начал «обирать» пальцами, потом конвульсивно вздрогнул и затих.
– Отошел, – сказала из-за спины Наталья Георгиевна, – прими, Господи, душу грешную.
– Аминь, – добавил я, вставая. – Пойду посмотрю, что делается у избы, по-моему, они там все друг друга перебили.
– Я с тобой, – испугано воскликнула Морозова, кончая креститься.
– Не стоит, там, наверное, море крови.
– Может, помощь кому нужна, да и тебе пригожусь.
– Коли так, пойдем, – согласился я.
Мы, не скрываясь, направились к подворью.
Там действительно было совершенно жуткое побоище. Люди лежали в самых нелепых позах, так, как их застала смерть. Селян вместе с двумя стрельцами было двенадцать человек, тринадцатым (чертова дюжина) был Прокопий. Все они оказались порубанными саблями. Двое казаков, судя по характеру ранений, пали от их рук, а троих, рассеченных почти до пояса, видимо, порешил сам атаман.
Помогать здесь было уже некому. Наталья Георгиевна не выдержала страшного зрелища и завыла, перемежая погребальные причитания с настоящей истерикой. Я обнял ее и увел назад к Кузьме.
– Там, там... всех убили! –лихорадочно говорила она Кузьме, размазывая по лицу слезы.
Кузьма тоже выглядел совсем плохо. Видимо, пережитое волнение напластовалось на общую слабость. Лицо его стало землисто-серым, глаза ввалились и лихорадочно блестели. Он ничего не говорил и, похоже, собирался потерять сознание.
– Вот что, клевреты, – обратился я к ним, – оставайтесь здесь, а я пойду похороню убитых. Когда сюда придут люди, неизвестно, не оставлять же их так...
Заниматься погребальным ремеслом мне ужасно не хотелось. Мертвых я не боюсь и в мединституте, бывая в анатомичке, относился к трупам довольно спокойно, но здесь было совсем другое: кровь, грязь, распадающиеся, расчлененные тела... Однако бросать людей без погребения на растерзание хищников мне не позволяла совесть.
К вечеру, когда я, наконец, кончил свой скорбный труд, был уже совсем никакой. Тяжелей всего мне достались атаман и Прокопий, которых пришлось волоком тащить к братской могиле. Дальше идти в таком состоянии, да еще и на ночь глядя, было невозможно, и нам пришлось устраиваться на ночлег все в том же сарае.
Лошади убитых селян разбежались и, скорее всего, вернулись домой, что сулило возможное прибытие поисковой группы.
Однако я надеялся, что до утра вряд ли кто-нибудь осмелится отправиться в лес, так что какой-то запас времени у нас был.
Целый день моросил мелкий, противный дождь, мы промокли насквозь, и, чтобы как-то переночевать и просушиться, пришлось устраиваться в избе. Трупный запах за день немного выветрился, но все равно пахло в ней тошнотворно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики