– Да ты что! – воскликнул я. – Как ты это себе представляешь? Федор-то выходит их дворца обманом, а как ты выйдешь? А если тебя узнают, или мать хватится! Да и нельзя женщин водить в развлекательные заведения.
– Ничего, я уже все обдумала.
– Обдумала! Ловко! Ну и как же ты выйдешь из дворца?
– Мария побудет там вместо меня. А я переоденусь в мальчишку. Надену старое платье Федора. Я его уже примеряла.
– Молодец, что примеряла. Только ты подумала, что в такой одежде на тебя будут все оборачиваться?
– Ну и пусть, мне-то что! Подумаешь!
– Все правильно, только получится, что в Москве появился еще один самозванец.
– Ты хочешь сказать, что в одежде царевича нельзя ходить по улицам?
– Конечно, нельзя. Представь, вдруг из твоих покоев выходит никому не известный мальчик в роскошной, царской одежде Что бы ты сама по такому поводу подумала?
Ксения упрямо покачала головой, но задумалась и несколько минут к теме не возвращалась. Потом все-таки нашла вариант:
– Тогда я переоденусь в одежду твоего слуги.
– Она же не царская, а крестьянская, – ехидно заметил я, – и не очень чистая, куда же ты пойдешь в таком виде.
Ксения опять задумалась, теперь уже обижено надув губы. Как можно было догадаться, искала выход. Я ей откровенно любовался и заодно сочинил еще одну мощную отговорку:
– И куда ты денешь свои волосы? Спрячешь под шапку? А как будешь в ней сидеть за столом? Это же не по-христиански!
Мне показалось, что вопрос решен, и его можно больше не обсуждать. Однако я не учел, что имею дело с истинно русской женщиной, хоть и с татарскими корнями, которая, как известно, и коня на скаку остановит, и войдет, куда захочет.
– Тогда сделаем так, – решительно заявила царевна. – Я выйду из Кремля в одежде твоего мальчика, в торговых рядах купим мне новую одежду, а волноваться о моих волосах не твоя забота!
– Ксюшенька, – елейно заговорил я, – ну, зачем тебе все это нужно! Ну, право, ничего интересного для девушки в городе нет. Федор, да ему, наверное, что-то понравилось, он познакомился с женщинами...
– Как это с женщинами! – взвилась царевна. – Почему ты об этом говоришь только сейчас?!
– Да так, к слову не пришлось, – соврал я.
– Красивые?!
– Женщины как женщины, я их даже толком не рассмотрел. А Федор парень уже взрослый, ему тоже интересно попробовать. Ты же тоже захотела...
– Нашел с кем сравнивать, я совсем другое дело. Он еще сопляк, какие ему еще женщины! – вспылила она. Причем видно было, что рассердилась не на шутку.
– Если тебе что-то не нравится, выясняй у него сама, – тотчас предал я своего друга. – Я могу отвечать только за себя, а я ни с кем, кроме тебя...
– При чем же здесь ты? Он – царь и должен себя блюсти...
– Все вопросы к брату, – прервал я начинающийся скандал. – Только боюсь, что он тебя не послушается. И вообще, царь он или не царь? Вы с матерью так и будете им помыкать?
– Вот как ты заговорил! – взорвалась царевна. – Мужьям вообще следует больше помалкивать и делать, что велят жены. Тогда от них будет хоть какой-то прок!
– Знаешь что, милая, если ты продолжишь говорить со мной в таким тоне, то завтра тебе говорить будет не с кем И я не понимаю, что ты прицепилась к брату, он сам может решить, как поступать! Даже если дело касается неведомых тебе женщин!
– Ну вот, теперь ты меня решил обидеть. Я знала, что дело этим кончится!
– Я тебя не обижаю, это ты начала ..
– Конечно, а теперь ты на меня еще и кричишь Мне что, нельзя даже слово сказать?
– Я на тебя кричу! – почти закричал я. – Я даже...
– Кричишь!
– Ну, за что мне такое, – с отчаяньем подумал я, – целый день, как идиот, был вынужден сидеть в одиночестве за столом, пока ее братец кувыркается с гетерами, да еще слушать музыку гусляров. А теперь вместо того, чтобы спокойно лечь спать, урезониваю взбалмошную девицу.
– Я на тебя не кричу! – не скрывая злости, сказал я. – Не нужно придумывать!
– Пожалуйста, не нужно меня обижать! – воскликнула царевна. – Если ты меня разлюбил, то так и скажи, и совсем незачем для этого повышать голос.
– Я тебя не разлюбил...
– Это ты только так говоришь...
– Но, Ксюша...
– Если ты меня еще капельку любишь, то скажи, где мне взять хорошую одежду, чтобы не стыдно было выйти в Москву.
– Тебе нельзя никуда выходить, ну как ты этого не поймешь! И Федору не нужно никуда ходить, это я дурак, придумал на свою голову!
– Нет, я же вижу, что ты меня не любишь, – с отчаяньем сказала Ксения и заплакала.
– Вот этого не нужно, совсем незачем лить слезы! Подумай, ну как ты будешь ходить в мужском платье!
– Буду, буду. Ты даже такой мелочи не хочешь для меня сделать. Пусть, если так, то ударь меня, я все равно не стану плакать!
Однако обещание Ксения не выполнила и так горько зарыдала, что мне пришлось вытирать полотенцем ее сразу ставшее мокрым лицо.
– Хорошо, – наконец сдался я, – достану я тебе мужской костюм. Только с Федором будешь договариваться сама.
– Хорошо, спасибо, как-нибудь договорюсь. А ты не мог сразу согласиться, обязательно нужно было доводить меня до слез?
По этому поводу я мог бы сказать многое, но что бы ее не спровоцировать на продолжение, промолчал.
– А эти Маруся и Федор завтра придут? – спросил я, чтобы сменить тему.
– А они никуда и не уходили, остались ночевать на Царском дворе.
– Как это остались? Но ведь об этом узнают все слуги, а от них весь ваш двор?! – поразился я. – Зачем им было оставаться?
– Никто ничего не знает, только доверенные люди, – успокоила меня Ксения. – Парень переночует у брата, а эта в моих покоях. Зачем им ходить туда-сюда.
– Ну, вы даете! – только и смог сказать я, подумав, что инициатива начинает уходить из моих рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95