– Ты кто таков? – спросил он, когда я приподнял голову с влажной от пота подушки.
– Путник, – лаконично ответил я. Вести длинные беседы у меня не было ни сил, ни желания.
– Твои деньги за постой кончились, – строго произнес он. – Плати или убирайся вон. Мне не нужно, чтобы ты здесь окочурился.
Я не стал спорить, вытащил из-под подушки тощий кошелек и дал ему золотой рубль, маленькую тонкую монетку, выпущенную в обращение нынешним императором. Вид золота зажег алчный блеск в глазах трактирщика. Он облизал губы, взял двумя пальцами монетку и попробовал на зуб.
– Коли у тебя есть деньги, то могу предоставить тебе комнату лучше этой, – сказал он. – Только платить придется втрое против прежнего.
– Это сколько? – спросил я, понимая, что и так уже сильно переплачиваю за скромные удобства, которые мне здесь предложили.
– По рублю за день, – быстро проговорил он.
– Нет, – твердо отказался я, – это для меня дорого. Если хочешь, бери рубль за два дня.
– Два за три дня! – начал торговаться он.
Для меня в нынешней ситуации такие суммы ничего значили, но ради порядка и для того, чтобы не создалось впечатление, будто у меня шальные деньги, уступать было нельзя.
– Или плати – или убирайся! – уперся трактирщик.
– Хорошо, ухожу, – согласился я, не сомневаясь, что хозяин не упустит выгодного клиента, и сделал вид, будто собираюсь подняться с постели.
– Ты, никак, хворый? – спросил он так, как будто до этого момента не видел, в каком состоянии я нахожусь. – Ладно, пусть будет по-твоему, рубль за два дня!
– Сначала посмотрю комнату, – упрямо сказал я, – тогда решу.
Трактирщик согласился, позвал полового, и они помогли мне дойти до моего нового номера. Эта комната была пристойная, даже с кроватью и столом.
– Подходит, – одобрил я помещение. – Сейчас принесу свои вещи.
– Половой сбегает, – решил за меня трактирщик.
– Нет, – чуть резче, чем нужно было, сказал я. – Сам принесу!
Хозяин удивленно посмотрел, но ничего не сказал. Я, покачиваясь от слабости, сходил в свою прежнюю каморку и еле поднял «сидор» с деньгами и замотанную в рубашку Сил Силыча саблю. Дотащил все это до нового номера и свалил в сундук, стоящий рядом с кроватью, после чего закрыл его крышкой.
– Принеси горячей воды, мыло и шайку, – приказал я половому.
Теперь, поменяв комнаты, я повысил свой статус, и половой, замызганный парень в поддевке, без пререканий отправился выполнять приказание. Пересилив слабость и встав с постели, я немного взбодрился.
Поэтому когда принесли теплую воду, я помылся и поменял повязки на ране. Против ожидания, она уже начала подживать. Я еще не знал, сохранились ли у меня после перемены внешности экстрасенсорные способности, проявившиеся после того, как я попал из своего XXI в нынешний XVIII век. Этот необычный и случайный талант помог мне выжить в новой реальности и даже вполне комфортно существовать на собственные заработки от медицинской практики.
Приведя себя в порядок, я вновь улегся и постель и начал самолечение. По первым ощущениям, после того, как я биологическим полем руки стал прогревать рану, с ней начало происходить что-то непонятное. Плечо вначале не просто заболело, его начало печь изнутри, так, как будто в рану вставили раскаленный гвоздь. Я терпел, сколько мог, и только когда больше выдерживать не удалось, убрал руку. Однако было уже поздно, сознание помутилось, и я провалился то ли в глубокий сон, то ли в беспамятство.
Когда я очнулся, дело близилось к вечеру. Как ни странно, плечо почти не болело, так что я для пробы даже рискнул приподнять руку над одеялом. Только тогда, когда мышцы напряглись, рана дала о себе знать.
Я опять расслабился и лежал, бездумно глядя в потолок, стараясь не вспоминать ни о чем негативном. Сил на борьбу с напастями, которые с завидной регулярностью последнее время валились мне на голову, у меня пока не было.
Неожиданно дверь в номер раскрылась, и ко мне без стука вошла женщина, та же, что заходила раньше и справлялась о здоровье. Я рассмотрел, что у нее красивое породистое лицо, умные глаза и волевые складки около губ.
Что ей было нужно от меня, я не знал. Она уже несколько раз забредала ко мне, спрашивала, как я себя чувствую, после чего по несколько минут молча стояла около дверей. В этот раз она со мной не поздоровалась, смотрела с какой-то внутренней тревогой, потом, так ничего и не сказав, ушла.
Предположить, что я ей внезапно понравился, было не совсем уместно – у нас с ней была слишком большая разница в возрасте. Для материнского же интереса я, напротив, был слишком взрослым. Пока я был болен и слаб, меня это не интересовало, теперь, когда мне стало легче, такое необычное поведение заинтриговало.
– Вы, наверное, хозяйка? – спросил я, после того как она опять застыла в дверях.
Женщина вздрогнула и, расширив глаза, несколько секунд боролась с желанием заговорить, потом вдруг быстро вышла за дверь.
«Что это с ней такое?» – подумал я. Хозяин и эта женщина, скорее всего, его жена, никак не вписывались в интерьер скромного постоялого двора. Они больше походили на пару небогатых чиновников, чем на обычных трактирщиков. «Наверное, выгнали со службы, – решил я, – вот они и открыли свое дело».
При том, что окружающее вызывало у меня какой-то подспудный интерес, я периодически находился в том состоянии, когда свое, внутреннее, доминирует над всеми внешними факторами, и все то, что происходит вокруг, кажется пустячным и не имеющим для тебя особого значения. Это было положение между жизнью и смертью, когда можно пойти на поправку или, напротив, сдаться и отказаться от борьбы за свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96