Немудрящая шутка вызвала общий смех, даже Сил Силыч соизволил улыбнуться.
Упав, я ободрал ладони и здорово рассердился. Особенно на то, что мне помешали уйти. Теперь, сделавшись объектом общего внимания, я был вынужден валять дурака, изображая глупость и непонимание того, что со мной произошло, и этим, кстати, еще больше насмешил солдатню.
Как только я встал на ноги, шутник, воодушевленный своим творческим успехом, решил повторить представление на бис. Мне его задумка совсем не понравилась, и когда он попытался опять подставить мне ножку и толкнуть, я как будто нечаянно ударил его носком сапога по косточке на щиколотке.
Придурок взвыл от боли и бросился на меня с кулаками, припадая на ушибленную ногу. Пришлось от него убегать, прячась за ржущими теперь уже над товарищем солдатами.
Когда страсти немного улеглись, и я превратился вроде как в предмет дворового интерьера, настало время делать ноги. Однако мне опять не повезло. Полковник заметил, что я отхожу в сторону ворот, и решил учинить мне допрос. Он поманил меня пальцем, и когда я приблизился, низко ему кланяясь, спросил:
– Ты чей, холоп?
Я решил использовать свою неславянскую внешность и скосить на плохое знание русского языка.
– Моя, твоя, хозяин, – ответил я и опять начал кланяться.
Мой лапидарный ответ чем-то не устроил офицера, и он продолжил допрос:
– Как звать хозяина?
– Барина, – после минутного раздумья сообщил я.
– Черт с ним, с нехристем, – прекратил наше словопрение проницательный Сил Силыч. – Начинайте обыск.
Полковник кивнул и в сопровождении тех же капралов вернулся во флигель. Сил Силыч в дом не пошел, а сел в возок.
Я опять попытался отойти в сторону, но один из солдат, взяв меня за плечо, подтолкнул к экипажу и знаком приказал оставаться на месте.
Медлительный полковник опять надолго пропал во флигеле. Когда же он наконец вышел во двор, вид у него был обескураженный. Он спустился с крылечка и подошел к коляске.
– Там, почитай, и вещей-то никаких нет, – сообщил он Сил Силычу. – Только платье, сабля, да пистолеты.
– Деньги должны быть, – скороговоркой сказал следователь. – Он много выигрывал в бильярд, да и с собой целую мошну привез, я наверняка знаю. Чай, плохо искали.
– Помилуйте, Сил Силыч, вы меня не первый день знаете, – обиделся полковник. – У меня на деньги особый нюх. Впрочем, если не верите, сами взгляните.
– Обязательно взгляну, – недовольным голосом сказал следователь и начал кряхтя вылезать из экипажа.
Они вдвоем пошли в дом и опять там застряли. Я сделал еще одну попытку уйти, и опять мне помешал все тот же бдительный солдат. Наконец экспроприаторы вышли из квартиры. Сил Силыч держал в руках мою саблю, завернутую в постельное покрывало.
– Нет, говоришь, ничего? – насмешливо сказал он офицеру. – А ты знаешь, сколько эта сабля стоит? Добрых три тысячи, а на любителя – все пять. Эхма, видать, крупную птицу упустили. Непременно изловить надобно!
Полковник выглядел смущенным и, чтобы сменить тему, спросил:
– А с басурманином что делать?
– Его доставь ко мне домой. Полюбопытствуем, может, он не такой дурак, каким кажется.
Оставаясь в роли, я слов следователя не понял, и интереса к своей судьбе попытался не показать. На этом экспедиция была окончена. Полковник оставил двух солдат в засаде и проинструктировал домовладельца на случай, если я вдруг появлюсь в доме. Тот все это время изнывал в воротах в тревоге и неведении.
О чем они говорили, я не слышал, меня как мешок закинули на круп здоровенного жеребца, за воняющую потом спину шутника-дебила. Он был все еще на меня в обиде и крутился в седле, норовя ударить локтем в живот. Я не стал отвечать, выбрав такую позицию, чтобы его локти меня не доставали.
Полковник, кончив разговор с домохозяином, отдал команду, и мы выехали со двора. Положение мое было самое незавидное. Я мог предвидеть, что со мной может сотворить алчный старикашка, если ему придет в голову, что я лукавлю, и не так прост, каким кажусь. Если меня в статусе дворянина с влиятельными покровителями могли беззаконно держать в кандалах, угрожать пытками и, по сути, морить голодом, то что могло ожидать «холопа», да еще «инородца», в стране, где и двести лет спустя произвол властей остается главным средством управления обществом!
Я даже начал всерьез прикидывать, не попытаться ли мне сбросить конника из седла и ускакать на его лошади. Однако было еще светло, эту часть города я не знал, так что с побегом шансов спастись было немного, да и не представилось подходящего момента. Идея была дурацкая, обреченная на провал. Без опыта верховой езды и знания города убежать от профессиональных кавалеристов было просто невозможно. Короче говоря, я решил раньше времени не дергаться и продолжал трястись на крупе лошади, цепляясь за ремень своего недавнего обидчика.
Наша кавалькада двигалась в противоположную от центра города сторону. Я в этом районе еще не бывал. По переговорам солдат, понял, что направляемся мы к Галерной верфи. Вдоль дороги тянулись купеческие подворья с лабазами, какие-то небогатые строения, огороды. Покрутив по боковым улочкам, мы выехали к Неве.
Усадьба следователя находилась в деревне Калинкиной, или как ее назвал сам Сил Силыч, Кальюле, на самом берегу реки, и пряталась за высоченным забором. Мы въехали через мощные, грубо сделанные ворота, пересекли обширный двор, заросший лопухами, и подъехали к дому. Строение напоминало жилище купца средней руки. Срубленный из толстенных бревен, дом ничем не был украшен и выглядел непрезентабельно. Рассмотреть в деталях я его не смог – демонстрировал тупое безразличие, к тому же уже стемнело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96