Наверное, это больше всего напоминало басню Ивана Андреевича Крылова «Лебедь, рак и щука». Понятно, что от совмещения двух эпох, культур, в конце концов, полов в голове у меня наступил настоящий кавардак.
Алеша, подсознательно это понимая, сам начал нервничать, а я так вообще пребывала в полной панике. И тут, на мое счастье, внешние обстоятельства отвлекли его от меня, моих проблем и немного разрядили обстановку.
Утром, когда Алеша еще спал после нашей очередной бурной ночи, в дом Котомкина приехал очень странно одетый человек. Я уже немного привыкла к городской моде и понимала, что грубые смазные сапоги никак не подходят к дорогому, расшитому золотом и позументами камзолу. Свысока посмотрев на мой новый сарафан, он потребовал позвать лекаря. Я не хотела будить Алешу, но гость был настойчив, вел себя нагло, даже пытался оттолкнуть меня с дороги, и мне пришлось пойти в нашу комнату.
– Алеша, к тебе пришел странный барин! – сказала я, когда мой любимый, наконец, смог открыть глаза.
– Гони его в шею, я спать хочу, – ответил он, поворачиваясь на другой бок.
– Я пробовала, он скандалит!
– Вот, черт! – сказал он и сладко потянулся. – Знаешь, ну его у черту, лучше иди ко мне!
Однако я вывернулась от его загребущих рук и попросила разобраться с гостем. Алеша нехотя встал, оделся и как был нечесаный и заспанный, пошел в гостиную. Гость уже проявлял явное нетерпение, но на вопрос, что ему нужно, сказал вежливо:
– Доктор, соблаговолите поехать со мной!
– Куда и что случилось? – недовольно, спросил Алеша.
– Дворянин и здешний помещик Василий Иванович Трегубов, у которого я имею честь состоять управляющим, находятся при смерти и нижайше просит вас изволить пожаловать в его имение, – вдруг необычно витиевато, сказал тот.
– Что это за имение? – спросил Алеша, не меньше чем я удивленный странному слогу гостя.
– Завидово-с! – гордо ответил управляющий и посмотрел на нас свысока.
Я послушала о чем думает управляющий и поняла, что ни Алеша, ни я ему не понравились. Он посчитал нас ниже себя и мысленно называл разными презрительными словами. Я со значением посмотрела на мужа, но он разглядывал просителя и моего знака не заметил.
– Что с вашим Трегубовым? – спросил он.
– Он, ранен-с, на нем нет живого места, не знаю, успеем ли застать в живых, того и гляди помрет!
Алеша вздохнул и виновато посмотрел на меня.
– Ладно поедемте, я сейчас прикажу заложить коляску. Только если он умирает то, стоит ли?
– Как же так, не стоит?! Вам непременно нужно ехать, Василий Иванович самый богатый здешний помещик. Любимец покойной государыни, Екатерины Алексеевны! А об коляске не извольте-с беспокоиться, я приехал на карете!
– Ладно, подождите, пока я оденусь и возьму инструменты, – вздохнув, сказал Алеша и пошел готовиться.
– Поторопитесь, доктор, а то не ровен час, не поспеем, Василий Иванович кровью изойдет, – крикнул ему вслед управляющий, а сам подумал. – Надо же простой лекаришка, а с какой фанаберией! Надо будет поставить его на место!
Алеша быстро собрался и даже не позавтракав, уехал. Я осталась одна, и на душе сразу стало тоскливо. Все обитатели портновского дома работали, тетка Степанида с Дуней занимались хозяйством, одна я как «барыня» сидела, сложив руки. От скуки я немного потренировалась в письме, еще раз разобрала новое имущество. Время продолжало тянуться, в голову лезли грустные мысли и, чтобы хоть как-то занять себя, я вышла во двор.
Женщинам гулять по городу, без сопровождения мужчин было не принято, и мне пришлось ограничиться усадьбой Котомкиных. Она была довольно обширна, за жилым домом, сараями, конюшней, располагалась мастерская, дальше начинался огород, а в конце, возле самой ограды, баня. Я дошла до дальней изгороди и присела на бревнышке в тени ореховых кустов. День выдался жаркий, но тут было прохладно. Я прислонилась спиной к частоколу, закрыла глаза, и попыталась отвлечься от всех треволнений и неразберихи последних дней.
– Ты чего это здесь спишь, больше негде? – вдруг раздался надо мной мужской голос.
От неожиданности я вздрогнула и открыла глаза. Наклонившись надо мной, стоял беглый солдат Иван. Когда он подошел, я не услышала.
– Жарко, – неопределенно ответила я. – Ты меня напугал, я не слышала, как ты подошел.
Он ничего не сказал, сел рядом со мной и спросил:
– Их благородие уехали?
– Да, его вызвали к раненному, – ответила я.
Разговаривать нам вроде было не о чем, но он не уходил, задумчиво смотрел в сторону дома, и, я видела, искоса меня рассматривал. Самое неприятное, что я по-прежнему не слышала его мыслей.
– Как я посмотрю, ты Алевтина не простая женщина, – вдруг ни с того, ни с сего, сказал он.
– Ты тоже не простой человек, – почти против воли сказала я.
Он не удивился такой проницательности и согласно кивнул:
– Мы все другого поля ягоды. Может быть, познакомимся?
Я поняла, что он имеет в виду, и согласилась:
– Давай, только раз ты вызвался, тебе и начинать.
– Может ты и права, я начал разговор мое первое слово. Я беглый солдат, – сказал он и замолчал.
То, что он в бегах я знала и так.
– Ну, а я бывшая солдатская вдова, теперь вот, замужем за Алексеем Григорьевичем.
– Кто ты и откуда, я слышал, только на деревенскую девчонку ты никак не похожа. На благородную тоже, – сделал он мне не самый приятный комплимент, – хотя и говоришь по-французски. Руки и ноги у тебя крестьянские.
Я невольно спрятала босые ступни под подолом сарафана.
– А ты случаем, не Шерлок Холмс? – задала я вопрос, который задал бы на моем месте Алеша.
Иван удивленно на меня посмотрел и отрицательно покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95