Вячеслав почувствовал короткую острую боль справа. Коротко застонав, он рухнул на спину. Встрепенувшийся швейцар услышал короткий сухой стук ударившейся о паркет головы. Подскочивший охранник увидел справа на подреберье тонкую кровавую ранку.
– Звони в милицию! – воскликнул он.
– Не торопись, – остановил его невысокий мужчина. – Это зять Боброва. Надо сначала Якову Павловичу сообщить.
Услышав длинный звонок, Белый выключил телевизор. Прыгнул к окну, осторожно выглянул. Звонок трещал не переставая. Он осторожно вышел в прихожую. Неслышно подойдя к двери, приоткрыв глазок, выглянул.
– Да я это! – зло сказал стоявший перед дверью Маршал.
Удивленно хмыкнув, Белый открыл дверь.
– Ты что? – удивленно спросил Белый. – А Ирка где?
– Она поехала одна, – буркнул Маршал. – Небольшая семейная размолвка. Я не стал доводить дело до крупной ссоры. Иначе мог бы потерять ее, совсем потерять. А я этого чертовски не хочу.
– Лихая бабенка, – с уважением пробормотал Алексей. – В такую даль одной катить. Это…
– Она моя жена, – перебил его Маршал. – Я выбрал ее случайно и не ошибся. Или она, или никого. Знаешь, как мы расписались? – разуваясь, спросил он.
– Откуда? – пожал плечами Белый.
– Я получил назначение на границу с Афганом в восемьдесят пятом. Тогда там вовсю шла война. Граница воевала тоже. Я заехал к матери попрощаться. Потом пошел побродить по городу. И вдруг увидел красивую девушку. Тут меня как ударило: если она согласится, женюсь. – Маршал улыбнулся. – Купил большущий букет роз, догнал ее и говорю: «Я старший лейтенант Марков. Завтра отбываю на границу с Афганистаном. Прошу вас быть моей женой. В загсе распишут». – Согретый воспоминанием, Маршал улыбнулся.
– Она тебя на хрен послала? – сочувственно спросил Белый.
– Через час мы стали мужем и женой. Мама, конечно, была просто поражена, но для любимого единственного сына сделала все. Свадьба была почти по всем правилам. Свидетелей нашли на улице. Родителей Иринки не было. Я и не познакомился с ними. Пока был в плену, они умерли. Отец от инфаркта, мать через неделю после него. Мама тоже не дождалась меня, – грустно добавил он. – Я нашел Иринку в Пензе. Она увидела меня и сознание потеряла. В общем, за все эти годы я приезжал раз шесть. Обычно на ночь. Оставлял денег, какие-нибудь тряпки и исчезал. А за эти дни вдруг понял: люблю я ее. И, если выйдет с Бобровым, все, завязываю со всеми делами. Так что завтра выходи на Ленку. Надо узнавать, что Бобров предложить хочет.
– А с парнями ты о чем базарил? – решил спросить Белый.
– Ну что же, – кивнул Бобров, – неплохо. И труп есть, и исполнитель арестован. Знаешь, когда мне сообщили, что зять убит, я пытался понять, что будет с убийцей. И, когда узнал, что он никуда и не уходил, был просто в шоке. Может, ты объяснишь мне, почему он так легко отдался милиции?
– Все просто, – улыбнулся Стае. – Парень купил пепси, перочинным ножом открывал бутылку. Выронил зажигалку, наклонился, чтобы поднять. Рука с ножом непроизвольно приподнялась. Твой зять сам напоролся на нож. Есть свидетели. Молодая пара и гардеробщик.
– Вот это да! – искренне восхитился Бобров и спросил: – Ну а с Конем что?
– Если бы не милиция, – усмехнулся Козлов, – которую он сам вызвал, его бы там и шлепнули. Но…
– Ему предъявят обвинение или нет? – недовольно прервал его Трофимов.
– Скорее всего, да, потому что эксперты обнаружили на животе след удара и припухшее темя. Версия Конева о том…
– Держи меня в курсе дела, – скорее потребовал, чем попросил Федор Матвеевич.
Поняв, что разговор окончен, Козлов поднялся и шагнул к двери.
– До свидания, – как-то нерешительно попрощался он.
– Секретарь отдаст конверт, – усмехнулся Трофимов. – Иди.
Облегченно вздохнув, милиционер вышел.
– Нужен ты мне пока, – пробурчал Федор Матвеевич. – А так за твои слова тебе стоило бы пулю в лоб всадить. Но как здорово вышло с Жигуном, и Конь влип. Теперь Софке надо хахаля вытаскивать. Но что они не поделили? – уже не в первый раз попытался понять он. – Я вовремя их свел. Бобров не звонит… – Он с досадой посмотрел на телефон. – А что он сейчас будет звонить? Ладно, – махнул рукой. – Надо тех, кто у Жигуна был, к себе прибрать. Мало ли что и с кем получится. Адам мог много воды намутить, но побоялся. Грач парней Жигуна знает. Вот пусть он и переговорит с ними. – Протянул руку к селектору, но задержал. – Это потом. Сейчас бы Лугина, щенка, выхватить. Гаденыш, – вспомнил он Кощея. – Может, уже взяли его или пристрелили. В сущности, тот, кто все это придумал, должен был убрать Кольку, потому что через него он засветиться может. Впрочем, вдруг это сам Лугин, в Бога мать, все придумал? Хотя вряд ли, – возразил себе Трофимов. – Но все одно попадешься, щенок, – пообещал далекому и потому неуязвимому сейчас Николаю Федор Матвеевич. Длинно прозвонил телефон.
– Да. – Трофимов поднял трубку. – Слушаю.
– Конь убит! – узнал Трофимов громкий голос Грачева.
– Вот это да, – удивленно округлил он глаза. – Как? Кто?
– Я знаю только, что убит, – отозвался Юрий. – Подробностей…
– Попытайся выяснить, – перебил его Федор Матвеевич. – И пошли кого-нибудь к Козлову, чтобы его не засветить, понял?
– Все сделаю, – сказал Грач.
– И еще, – остановил его Федор Матвеевич, – не ослаблять наблюдения за квартирой Лугина. И запомни: Колька мне живой нужен. Ежели, не дай Бог, – погрозил он кулаком, – Кольку милиция возьмет, с тебя спрошу!
– Проводил свою? – спросил Зверобой вошедшего Анатолия.
– Да, – кивнул тот, – сейчас уже к Тамбову подъезжает.
– Не пойму я, – дернул плечами Влас, – на кой хрен эта учеба нужна?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131