Мишель чувствовал, как сильно бьется его сердце. Конечно, его хитрость была шита белыми нитками. Мальчик говорил, повинуясь инстинкту и пользуясь растерянностью Констана, который частичными признаниями поставил себя в невыгодное положение.
Сторож не отвечал, и Мишель начал тревожиться. Оказалось однако, что Констан просто едва не задохнулся от возмущения.
– Я?! – завопил он наконец. – Она лжет! Лжет!… Это все она! Только она! Альфред тоже не хотел в этом участвовать!…
– Где мадам Дарель? Положение очень серьезное. Если ей срочно не сделать укол, она может умереть. Тогда вы станете соучастником убийства! Говорите, быстро!
– Но… Но ведь… Она же у мадам Кавай! Мы только что оттуда…
– Где это?
– Я вам покажу… Сейчас же… Это совсем недалеко!
Мишель задумался. Ему показалось, что Констану отчасти можно доверять. Однако не изменит ли он поведение, если его развязать? Может быть, он солгал? Сделал вид, что признается, только для того, чтобы вызвать интерес Мишеля и заставить развязать себя? Сначала нужно было убедиться в том, что сторож сказал правду.
– Подождите минутку, я сейчас приду, – сказал мальчик.
– Нет, только не это!… Не оставляйте меня здесь! Не оставляйте!…
Игнорируя мольбы Констана, Мишель спустился на второй этаж.
– Ну что? – накинулась на него Сесиль.
– Констан заговорил… Мадам Дарель находится в доме этой дамы. Кажется, это в двух шагах отсюда.
Приступ ярости мадам Кавай был таким сильным, что Артур не сумел удержать ее. Даниель и Мишель вынуждены были прийти ему на помощь, чтобы обеспечить относительное спокойствие пленницы.
– Он лжет! Лжет! – прошипела женщина. – Говорю вам, он лжет!
– Ваша реакция свидетельствует об обратном, мадам, – ответил Мишель. – Сесиль, теперь вы можете ничего не бояться. Мы немедленно отправимся на помощь вашей матери. Констан покажет нам дорогу!
Но сначала нужно было решить, что делать с мадам Кавай. «Фиат» был недостаточно велик, чтобы вместить всех. А ведь нужно было взять с собой Констана…
Взгляд Мишеля упал на смирительные рубашки, и это подсказало ему решение.
– Что ж, око за око, зуб за зуб, – сказал он. – Мы облачим нашу пленницу в одно из этих одеяний, которые она приберегала для других, а чуть позже попросим жандармов проведать ее…
Мадам Кавай встретила это решение потоком проклятий, изрыгаемых голосом, в котором, казалось, не осталось ничего женского. Она поняла, что окончательно побеждена.
Через десять минут она лежала в смирительной рубашке на кровати, привязанная к обеим спинкам. После этого мальчики отправились на поиски Альфреда Кавая и проделали с ним то же, что и с его сестрой.
Потом Констану представилась возможность сдержать обещание. Артур починил зажигание и сел за руль «фиата».
– Я не умею водить машину, – признался Констан.
Сесиль и Мартина уселись позади. Мишель и Даниель, которым сторож объяснил, где находится дом семьи Кавай, отправились туда на мопедах, прихватив машины своих друзей.
Мадам Дарель лежала на кровати, чувствуя первые признаки недомогания, вызванного отсутствием лекарства. Сесиль нашла в шкафу инсулин, прокипятила шприц и сама сделала столь необходимый матери укол.
Тем временем Мишель позвонил жандармам и сообщил, что в клинике «Бель-Эр» находятся два преступника.
После укола мадам Дарель почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы отправиться в клинику для опознания своих похитителей.
Когда «фиат» въехал в парк, жандармов еще не было.
– Этот дом пробуждает во мне столько воспоминаний! – вздохнула мадам Дарель. – Во время войны Жерар… я хочу сказать, доктор Филлэн устроил этот тайник, чтобы прятать там подпольщиков, выхаживать раненых. Гестаповцы так и не догадались о его существовании. Там был небольшой печатный станок, на нем печатали листовки… Бедный Жерар! Он даже не подозревал о том, каким образом мадам Кавай использует все это!
Артур отправился к зарослям ежевики, убедился, что огонь погас, и догнал друзей в коридоре первого этажа.
Мадам Дарель отвечала на вопросы Мишеля.
– Нет, Констан ошибся. Меня похитили не для того, чтобы наладить печатание фальшивых денег. Мадам Кавай и ее брат хотели получить по фальшивому билету главный приз лотереи – миллион франков. Им было известно, что я долго работала в компании, которая занимается проведением Национальной лотереи. Они собирались заставить меня изготовить клише лотерейного билета. В сущности, для меня это нетрудно, я знаю также, как нанести на бумагу водяные знаки. Сразу после тиража, как только выигрышный номер объявили бы по радио, они напечатали бы его на билете. После этого оставалось провести весьма деликатную, но несложную для меня операцию. Дело в том, что каждый билет имеет не только номер, но и серию. Она помечается также на корешке квитанции, которая хранится в компании. Мне было бы достаточно на несколько минут зайти к людям, вместе с которыми я работала еще два месяца назад, полистать квитанции и узнать номер серии выигрышного билета, а потом нанести его на билет, напечатанный мной.
– А как же быть с тем человеком, который действительно выиграл главный приз? – спросил Мишель.
– Риск, конечно, был, но очень небольшой. Крупные выигрыши выдаются только в Париже. Лишь через четыре дня после тиража владелец выигрышного билета может явиться в компанию по проведению Национальной лотереи и получить там чек на предъявителя. Но очень часто крупные выигрыши достаются не частным лицам, а компаниям, которые занимаются распространением билетов. Сначала они сами выплачивают выигрыши тем, кто приобрел билеты у них, а потом – как правило, только через несколько дней – представляют все выигрышные билеты в главную компанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35