– Будете что-нибудь пить? – спросил он.– Виски с содовой и мартини.– С лимоном, сэр?– С оливкой, – ответил Клинг.– Слушаюсь, сэр. Желаете меню?– Благодарю, потом, когда выпьем. Хорошо, Клер?– Да, отлично, – сказала она.Они сидели молча. Клинг смотрел в окно.“МОЖНО ЖАРИТЬ”…– Клер?– Да.“МОЖНО ПЕЧЬ”…– Ну, просто ужасно, да?– Прошу вас, Берт…– Этот дождь… и это кошмарное кино. Я не хотел, чтобы так вышло. Я хотел…– Я знала, что все так и будет, Берт. Я ведь пыталась вам объяснить, не так ли? Разве я вас не предупреждала? Разве я не говорила, что я самая унылая девушка на свете? Зачем вы настояли, Берт? Теперь я себя чувствую как… как кто?– Не хочу, чтобы вы себя чувствовали как… как не знаю кто, – прервал он. – Хотел только предложить, чтобы… чтобы мы начали все сначала. Прямо сейчас. Забудем о том, что было.– Ох, зачем все это? – спросила Клер.Официант принес напитки.– Виски для дамы? – спросил он.– Да.Клинг поднял бокал “мартини”.– За новое начало, – сказал он.– Ну, если вам угодно переводить продукт, – ответила она и тоже выпила.– Что касается вчерашнего вечера…– Я думала, что мы собирались начать все сначала.– Я только хочу вам объяснить. Меня забрали двое из криминальной полиции и отвели к их лейтенанту, который потребовал, чтобы я перестал заниматься убийством Дженни Пэйдж.– И вы перестанете?– Да, разумеется. – Он умолк. – Я слишком любопытен… допустим, но…– Понимаю.– Клер, – спокойно спросил он. – Что с вами?– Ничего.– О чем вы думаете? В мыслях вы совсем не здесь.– Что-что?– О чем вы думаете?– Я не думала, что это заметно. Простите.– Заметно, – подтвердил Клинг. – Кто это был?Клер покосилась на него.– Вы лучший сыщик, чем я думала.– Для этого не нужно быть великим детективом, – ответил он.В голосе его звучали грустные ноты, словно подтверждение его подозрений остудило весь его пыл.– Мне не мешает, что вы грустны или разочарованы. Многие девушки…– Не в том дело, – перебила она его.– Много девушек грустных и разочарованных, – продолжал он. – Их оставит парень или просто они перессорятся, – ну, как обычно кончаются все романы…– Не в этом дело, – отрезала она, и, взглянув через стол, он увидел её затуманенные слезами глаза.– Эй, послушайте, я…– Прошу вас, Берт, не надо…– Но вы же сами сказали, что это был мужчина. Вы сказали…– Ничего, – ответила она. – Ничего, Берт, – и закусила губу. – Ничего. Был один парень, и я по нему с ума сходила. Мне было семнадцать, как Дженни Пэйдж, а ему девятнадцать.Клинг ждал. Клер подняла бокал и отпила из него. С трудом проглотила, потом вздохнула. Клинг молча наблюдал за ней.– Я встретила его в клубе “Темно”. Мы безумно полюбили друг друга. Знаете, как это бывает, Берт? Так случилось и с нами. Мы строили такие планы… грандиозные планы. Мы были молоды, сильны и любили друг друга.– Не… не понимаю.– Его убили в Корее.За рекой засветилась реклама: “МОЖНО ЖАРИТЬ”. Над столом повисла тишина. Клер уставилась на скатерть. Клинг нервно потирал руки.– Так что не спрашивайте меня, почему я хожу в “Темпо” и как дурочка вожусь с детишками вроде Хада и Томми. Вновь и вновь я ищу его, Берт, вы понимаете? Ищу его лицо, его голос, его юную красоту…– Вам не найти его, – твердо сказал Клинг.– Я…– Вам не найти его. Нет смысла пытаться. Он мертв и погребен. Он…– Я не хочу вас слушать, – заявила Клер. – Проводите меня домой, пожалуйста.– Нет, – отказался он. – Он мертв и погребен, а вы хороните себя заживо, делаете из себя мученицу, ведете себя как вдова в трауре. В двадцать лет! Что, черт возьми, с вами происходит? Вы что, не знаете, что люди умирают ежедневно? Вы этого не знаете?– Замолчите, – крикнула она.– Вы не видите, что губите сами себя? Из-за детской любви… из-за…– Замолчите, – крикнула она снова. На этот раз была на грани истерики, и некоторые из соседей по залу оглянулись на них.– О нет! – дрожащим от напряжения голосом сказал Клинг. – Похороните себя! Похороните свою красоту и замкнитесь в себе! По мне хоть всю жизнь носите траур. Но, думаю, это только предлог, вы обманываете саму себя. – Он умолк, потом сердито закончил: – Пошли из этого аквариума!Уже начал вставать, одновременно поманив официанта. Клер неподвижно сидела напротив него. А потом вдруг ни с того ни с сего расплакалась. Слезы вначале понемногу пробивались из-под опущенных век и медленно стекали вниз по щекам. Потом она вся поникла, плечи её задрожали, она судорожно сжала руки, тихо всхлипывая, и слезы уже хлынули рекой. Никогда до того не видел он такого откровенного проявления горя. Отвернулся, не хотел смотреть на нее.– Что угодно, сэр? – спросил официант, бесшумно подойдя к столу.– Еще раз то же самое, – ответил Берт.Официант уже уходил, когда Берт схватил его за рукав.– Нет, подождите! Вместо одного виски с содовой принесите двойной чистый виски.– Да, сэр, – ответил официант, удаляясь.– Я больше не хочу, – захныкала Клер.– Ничего, выпьете.Она снова расплакалась. Теперь Клинг смотрел на нее. Немного повсхлипывала, и потом слезы перестали течь так же неожиданно, как и начали. Лицо её осталось чистым, как улица после внезапной летней грозы.– Простите, – сказала она.– Вы не должны извиняться.– Мне уже давно надо было поплакать.– Ага.Официант принес напитки. Клинг поднял бокал:– За новое начало.Клер взглянула на него. Только после долгой паузы потянулась к стоявшему перед ней двойному виски. Но все-таки взяла бокал, подняла его и коснулась им края бокала Клинга.– За новое начало, – сказала она и быстро выпила виски. – У, крепко!– Вам полегчает.– Да, простите меня, Берт. Я не должна была обременять вас своими проблемами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46