- Спорили?
- Ну, обсуждали. Майк предпочитал не ложиться, но у нас двое детей, и я просто отключаюсь после десяти. Иногда он соглашался со мной, и мы ложились рано - примерно в девять.
- Вы спали, когда он уходил?
- Да. Но перед самым его уходом я ненадолго проснулась.
- Он ничего не сказал вам? Что-нибудь насчет того, что он опасается внезапного нападения? Он не был напуган?
- Нет. - Мэй Реардон взглянула на свои часы. - Мне скоро нужно идти, детектив Буш. У меня назначена встреча в похоронной конторе. По этому поводу я хотела попросить вас... Это насчет тела... Видите ли, в семье старые традиции, и мы хотели бы... хотели бы сделать приготовления. Вы не знаете... не знаете, когда его смогут отдать?
- Скоро, миссис Реардон. Мы не должны пропустить ни одной детали. Тщательная аутопсия может помочь нам найти убийцу.
- Да, я знаю. Я не хотела, чтобы вы думали... это все семья. Они не могут понять, они все время задают вопросы. Они не знают, каково мне, когда его нет... каково просыпаться по утрам и не... не видеть его рядом, - она прикусила губу и отвернулась. - Простите меня. Майку бы это... не понравилось. Ему бы не понравилось, что я... - она резко подняла голову и сглотнула комок в горле. Буш смотрел на нее, неожиданно ощутив все ее значение, как Женщины и Жены, неожиданно сопереживая всем женщинам, у которых отняла мужа нелепая
случайность. Он подумал об Алисе, о том, как безразлично бы она отнеслась к известию о его смерти, и быстро выкинул эту мысль из головы. Не время было об этом думать. Не сейчас. Господи, может быть, объявился какой-то безумный охотник? Охотник, использующий в качестве мишени целый полицейский участок?
Не исключено.
Ничего не исключено в этом проклятом мире. Поэтому нечего думать о том, как Алиса отреагировала бы на его смерть. Такие мысли забивают голову в те моменты, когда нужен ясный ум и способность быстро оценивать опасность. И тогда, находясь на самой стремнине, вы вдруг выпускаете из рук весло.
О чем думал Майк Реардон в тот момент, когда его застрелили?Что было на уме у Дэвида Фостера, когда четыре пули впились в его тело?
Конечно, обе смерти могли быть и не связаны между собой. Но все-таки более вероятно обратное. Modus operandi практически совпадал, но с уверенностью что-то можно было утверждать лишь после баллистической экспертизы по Фостеру.
Буш ставил на то, что убивал один и тот же человек.
- Вы хотите меня еще о чем-нибудь спросить? - сказала Мэй. Она справилась с собой и повернула к нему бледное лицо с широко раскрытыми глазами.
- Если сохранились какие-то записные книжки, фотографии, номера телефонов, газетные вырезки - все, что может дать нам ниточку к его друзьям или знакомым, то мы хотели бы это просмотреть.
- Хорошо, я все подготовлю.
- Вы не можете припомнить ничего необычного в его поведении за последние дни?
- Нет. Скажите, Буш, что мне говорить детям? Я послала их в кино, сказала, что папа ушел на задание. Но как долго это может продолжаться? Как сказать детям, что их отца нет в живых? Боже, что же мне делать?
Буш молчал. Через несколько секунд миссис Реардон вышла на улицу.
В 3 часа 42 минуты по полудни 25 июля баллистическая экспертиза легла на стол Кареллы. Гильза и пули с места убийства Майка Реардона под специальным бинокуляром были сопоставлены с гильзами и пулями с места убийства Дэвида Фостера.
Баллистическая экспертиза установила, что в обоих случаях использовалось одно и то же оружие.В ту ночь, когда был убит Дэвид Фостер, бродячая дворняга, рыскавшая по мусорным ящикам в поисках пищи, была настолько неосторожна, что не обратила внимания на выстрелы. Стрелявший тоже оказался неосторожен, и прибывшая полиция обнаружила в пыли часть отпечатка его подошвы, перекрывавшую собачий след. Собака бегала поблизости. Увидев, с чем им предстоит работать, эксперты из лаборатории испустили вздох разочарования.
Отпечаток был немедленно сфотографирован - не потому, что экспертам нравилось баловаться с фотокамерой, а потому, что в процессе изготовления отливки часто случались досадные неприятности. Рядом с отпечатком положили картонную шкалу масштаба, размеченную по дюймам. Камеру установили на треноге точно над отпечатком, чтобы избежать любых искажений перспективы. Убедившись, что отпечаток сохранен полностью, по крайней мере на фотографиях, ребята из лаборатории приступили к менее гигиеничной операции - изготовлению отливки.
Один из них наполнил резиновый бачок пинтой воды. Затем он начал аккуратно сыпать в воду порошок гипса, стараясь не взбалтывать раствор, чтобы порошок опускался на дно под действием собственного веса. Он сыпал порошок до тех пор, пока вода не перестала его впитывать, израсходовав примерно десять унций. После этого он отнес бачок туда, где другие эксперты закрепляли отпечаток перед изготовлением отливки.
Так как отпечаток был сделан в рыхлом материале, на него сначала напылили тонкий слой шеллака, а затем покрыли еще более тонким слоем масла. Раствор гипса размешали и начали осторожно заливать след порциями не больше столовой ложки. Когда толщина слоя достигла примерно трети дюйма, порции удвоили, чтобы нарастить и усилить закрепленный отпечаток. При этом эксперты внимательно смотрели, -чтобы на отливку не попадали сверху твердые частицы, которые могли разрушить мелкие детали. Время от времени они трогали гипс, оценивая его теплоту, говорившую о затвердевании от-ливки.
Отпечаток был только один, да и то неполный. Восстановить артину ходьбы с его помощью было невозможно. Универсальная формула, дающая полную картину ходьбы человека в пара-етрах длины шага, длины левой и правой ступни, их наиболь-
шей ширины, типа обуви и ее износа, не могла применяться для одного отпечатка, но эксперты сделали все, что могли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48