Мои лошади выиграли почти такую сумму в прошлом сез
оне, и я с радостью потрачу ее, если это даст мне возможность справиться с
опасностью.
Ц Сегодня вы гораздо более красноречивы, чем вчера, Ц медленно произне
с я.
Он откинулся на спинку кресла.
Ц Вчера мне не надо было убеждать вас. Но чувствовал я то же самое.
Ц Но в Англии наверняка есть человек, который может раскопать нужную ва
м информацию, Ц возразил я. Ц Есть люди, знающие все ходы и выходы. Я-то со
всем ничего не знаю, мне было девять лет, когда я уехал из вашей страны. От м
еня не будет никакого толку, это невозможно.
Уже лучше, похвалил я себя, гораздо тверже.
Он перевел взгляд на свой стакан и проговорил как бы нехотя:
Ц Дело в том… что мы обращались за помощью к одному человеку в Англии… К
одному журналисту, пишущему о скачках. Человек с отличным чутьем, к тому ж
е надежный Ц лучше не придумать. К сожалению, он проработал несколько не
дель безрезультатно, а потом погиб в автомобильной катастрофе, бедняга.

Ц Почему бы не обратиться к кому-нибудь еще? Ц настаивал я.
Ц Он погиб в июле, когда в стипль-чезе был летний перерыв. В августе начал
ся новый сезон, и только тогда нам пришла в голову эта идея насчет конюха,
но мы сразу же столкнулись с трудностями.
Ц Найдите какого-нибудь сына фермера, Ц предложил я. Ц Деревенский вы
говор, знание лошадей… все, что нужно.
Он покачал головой.
Ц Англия слишком мала. Пошлите фермерского сына вывести лошадь на демо
нстрационный круг на скачках, и скоро все будут знать, чем он занимается. С
лишком много людей сразу же узнают его и начнут расспрашивать.
Ц Тогда сына работника с фермы с высоким коэффициентом умственного раз
вития.
Ц Нам что, экзамен провести? Ц сказал он мрачно.
После небольшой паузы он оторвал взгляд от стакана. Выражение его лица б
ыло торжественным, почти суровым.
Ц Ну так что? Ц спросил он.
Я намеревался твердо сказать «нет». Но у меня снова получилось «я не знаю
».
Ц Как мне вас убедить?
Ц Никак, Ц сказал я. Ц Я подумаю и завтра дам вам знать.
Ц Хорошо.
Он встал, отклонил мое предложение пообедать и ушел так же, как и пришел Ц
распространяя вокруг себя, подобно теплу, поле сильной личности. Когда, п
роводив его, я вернулся, дом показался мне пустым.

Полная луна сияла в черном небе, а в просвете между холмами за моей спиной
гора Косцюшко подставляла свету свою плоскую снежную вершину. Я сидел на
каменистом уступе горы и смотрел на свой дом сверху.
Внизу была лагуна, обширные пастбища простирались до самого кустарника,
виднелись аккуратные маленькие выгулы, обнесенные белой оградой, сереб
ристая крыша стойла для жеребят, солидное строение конюшни, спальный дом
ик, элегантный длинный и низкий жилой дом, в большом торцевом окне которо
го отражалась луна. Это была моя тюрьма.
Сначала все было не так уж плохо. Мне было приятно разочаровать тех, кто ут
верждал, что я не смогу заработать достаточно денег для того, чтобы дети
Ц Белинда, Хелен и Филип Ц могли жить со мной. Я всегда любил лошадей, и по
началу дела шли вполне прилично. По крайней мере, нам было что есть, и я даж
е смог убедить себя, что быть юристом вовсе не мое призвание.
Мои родители планировали отдать Белинду и Хелен во Френшем, и когда приш
ло время, они туда отправились. Наверняка можно было бы найти школу подеш
евле, но я чувствовал себя обязанным дать им то, что они должны были получи
ть. Поэтому Филип учился в Джилонге. Дело постепенно росло, но одновремен
но росли и плата за обучение, и расходы на жалованье работникам и содержа
ние фермы. Я угодил в своеобразную восходящую спираль, и слишком многое з
ависело от моей способности продолжать движение вперед. Нога, сломанная
во время соревнований по стипль-чезу, когда мне было двадцать два, стала п
ричиной самого тяжелого финансового кризиса за все девять лет. Больше я
не рисковал.
Я никогда не жаловался на бесконечную работу. Я был очень привязан к свои
м сестрам и брату и не сожалел о том, что я для них сделал. Но чувство, что я п
остроил для себя процветающую ловушку, мало-помалу вытеснило удовлетво
рение, которое я раньше испытывал, зарабатывая для них деньги.
Лет через восемь Ц десять все они будут взрослыми, получат образование,
обзаведутся семьями, и моя задача будет выполнена. Через десять лет мне б
удет тридцать семь. Может быть, к тому времени я тоже буду женат, и у меня бу
дут дети, которых надо будет отдать в Джилонг и Френшем… Больше четырех л
ет я делал все, чтобы подавить в себе желание сбежать. Мне было легче, когд
а они приезжали домой на каникулы и все наполнялось шумом, повсюду валял
ись какие-то деревяшки Филипа, а в ванной комнате сушилась девчачья одеж
да. Летом мы ездили верхом или купались в лагуне («озере», как называли ее
наши родители-англичане), а зимой катались на лыжах с гор. Они были отличн
ые малыши и никогда не воспринимали то, что имеют, как само собой разумеющ
ееся. И теперь, повзрослев, они совершенно не страдали приступами подрос
тковой вредности. Короче говоря, для них было просто приятно что-то делат
ь.
Но примерно через неделю после их отъезда в школу на меня обычно находил
о: это было отчаянное, невыносимое стремление освободиться. Мне хотелось
надолго почувствовать себя свободным от всего, уехать дальше очередног
о лошадиного аукциона, дальше периодических коротких поездок в Сидней, М
ельбурн или Куму.
Неужели у меня не будет других воспоминаний, кроме череды прибыльных дне
й? И неужели я никогда не увижу ничего, кроме этих гор и лагуны, от которых м
еня уже тошнит, несмотря на всю их красоту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86