Я вернул задвижку на место с внутренней стороны двери, чтобы она защелкнулась, когда закроется дверь, и вышел наружу. У моего детского проекта был только один недостаток: чтобы закрыть дверь, надо было стать на колени, просунуть пальцы под нижний край двери и сильно потянуть на себя. Тогда кирпичная дверь поворачивалась так, что выступы на ней входили точно в подогнанные пазы на цельной стене, собираясь, как части головоломки, а задвижка попадала как раз в свою выемку и защелкивалась. Я захлопнул дверь тайника, подоткнул под низ деревянный брусок и разворошил примятые сорняки, чтобы не было заметно, что возле моей комнатки кто-то недавно был.
— Утром они снова поднимутся, как ни в чем не бывало. Гадость какая! — сказал Малкольм.
— Картонные коробки слишком большие. Не пойму, как ты протащил их через дверь? — заметил я, потирая обожженные крапивой ладони и запястья.
— Я пронес разобранные пустые коробки, сложил их внутри и наполнял понемногу.
— Теперь уже можно вынести их обратно.
Малкольм немного помолчал, насупившись, потом сказал:
— Пока дела обстоят как сейчас, пусть лучше они полежат там.
Я кивнул в знак согласия. Малкольм свистнул собакам, и мы отправились на прогулку. Мы не говорили открыто о страхе перед семьей, но этот страх по-прежнему витал в воздухе. Вернувшись с прогулки, Малкольм безропотно подождал, пока я обследую дом, и только потом вошел и покормил собак.
Мы не обсуждали между собой, как долго придется прибегать к таким мерам предосторожности. Последний рапорт Нормана Веста был таким же неутешительным, как и предыдущие, и вечером в среду я записал все сведения, которые ему удалось добыть, на маленьком листочке:
Дональд: работал в гольф-клубе; точно время не указывает.
Хелен: работала дома, делала сувениры.
Люси: читала, гуляла, писала, размышляла.
Эдвин: занимался домашним хозяйством, ездил за продуктами, был в общественной библиотеке.
Томас: искал работу, был дома из-за головной боли.
Беренайс: занималась хозяйством, сидела с детьми. К сотрудничеству не расположена.
Жервез: ездил в Лондон, некоторое время провел в своей конторе, домой приезжал поздно.
Урсула: присматривала за дочерьми. Несчастлива.
Фердинанд: курсы по статистике, никаких записей.
Дебс: конкурс фотомоделей в день аукциона в Ньюмаркете.
Сирена: по утрам и вечером — тренирует группу по аэробике, днем — покупает одежду.
Вивьен: ничем особенным не занималась, ничего вспомнить не может.
Алисия: то же.
Джойси: играла в бридж
Из всего этого следовало только то, что никто из них не позаботился обеспечить себе твердое алиби на оба интересующих нас дня. Алиби, которое могли подтвердить несколько свидетелей, было только у Дебс. Все остальные члены семейства занимались своими делами, не обращая внимания на время приходов и уходов: это нормально для людей, которые ни в чем не виновны.
Только я и Джойси жили в каком-нибудь получасе езды от Квантума. Остальные — Дональд в Хенли, Жервез в Мейденхеде, Томас около Ридинга, Люси возле Марлоу, Фердинанд в Уокингеме, Сирена в Брекнелле, и даже Вивьен в Твайфорде и Алисия возле Виндзора, все они пустили корни по кольцу вокруг родного дома, как семена чертополоха, разнесенные ветром в разные стороны.
Полиция обратила на это внимание при расследовании убийства Мойры, они даже попытались проверить все маршруты трамваев и школьных автобусов, пока у них голова не пошла кругом от ужасной путаницы. Полиции не удалось никого подловить на лжи, но на мой взгляд это ничего еще не значило, когда речь шла о семье, в которой у каждого был богатейший опыт интриг и вранья. Тем не менее факт оставался фактом: никто из Пемброков не мог съездить в Квантум и обратно, не исчезнув на какое-то время из поля зрения.
В эту же среду я немного побродил вокруг теплицы Мойры, размышляя о ее смерти.
Из дома теплица была не видна, как и говорил мне Артур Белбрук. Она располагалась в дальней части сада, густо поросшей кустарником. Я задумался, встревожилась ли Мойра, увидев приближение своего убийцы? Скорее всего нет. Вполне возможно, она сама назначила встречу в этом уединенном месте. Малкольм рассказывал, что Мойра не любила случайных посетителей, ей больше нравилось, когда о встрече предварительно договаривались по телефону. Наверное, это убийство не было продумано заранее, убийца просто воспользовался удобным случаем. Видимо, они поссорились, и никто не хотел уступить. Должно быть, Мойра устроила очередную ядовито-сладенькую гадость, вроде той, когда она выбросила овощи Артура Белбрука.
Мойра, которая собиралась прибрать к рукам Квантум вместе с половиной состояния Малкольма. На этот раз Мойра не учла возможную опасность. Не знаю, поверила ли она до конца в свою кошмарную смерть, даже когда это случилось…
Малкольм целыми днями читал «Финансовые ведомости» и звонил по телефону: иена, как я понял из услышанных краем уха обрывков разговоров, вела себя совершенно отвратительно. Конечно, с точки зрения Малкольма. Хотя мы и звонили, когда нужно, но ни я, ни Малкольм не отвечали ни на какие звонки в Квантум с того утра, когда Вивьен обрушила на отца целую бурю упреков и обвинений, все по поводу того, что Малкольм окончательно спятил. Он выслушал ее с затаенной болью и, когда Вивьен спустила пары, печально сказал мне:
— Какая-то драная кошка из поселка доложила ей, что мы с тобой здесь, так что теперь уже вся семья наверняка в курсе. Она сказала, что Дональд обанкротится, Люси чуть ли не голодает, а Томаса уволили, и он теперь безработный. Это все правда? Не может такого быть. Вивьен хочет, чтобы я немедленно дал им всем по двадцать тысяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111