Она предложила мне перезвонить на следующий день, господин Осборн должен сообщить, где его искать, он всегда так делает.
Я спросил:
— Это вы искали по телефону Малкольма в Кембридже, когда он уехал из дому после того случая с машиной?
Я ожидал отрицательного ответа, но вопрос застал их врасплох, и Хелен аж подпрыгнула на месте.
— Это ты звонила? — спросил я. Дональд быстро ответил:
— Нет, конечно же нет. Мы никак не могли знать, что он поедет на аукцион в Ньюмаркет, если тебя интересует именно это.
— В гостиницу в Кембридже звонили три человека — двое мужчин и одна женщина — и спрашивали, не останавливался ли там господин Малкольм Пемброк. Один из мужчин — Норман Вест, а кто остальные? Я не хочу сказать, что вы были в Ньюмаркете, ответьте только, это вы искали Малкольма в Кембридже?
Они мрачно смотрели на меня. Хелен сказала:
— Мы.
— Зачем? — спросил я.
Дональд прочистил горло:
— Мне нужна была его подпись на гарантии.
— Что за гарантия?
— Для банка, дающего ссуды на длительный срок. Я думал, он может…
— Нам срочно нужны были деньги, — вмешалась Хелен, — а управляющий банком сказал Дональду, что нам выплатят ссуду, только если Малкольм даст гарантию. Но мы не застали Малкольма дома, и оба стали думать, где он может быть. А он часто ездил в Кембридж. Мы с Дональдом только поговорили об этом, поделились догадками, предположениями… А потом Дональд ушел в клуб, а я взяла телефонную книгу и нашла номера гостиниц в Кембридже. Не особенно надеясь на что-то, я по звонила, и уже во второй гостинице мне сказали, что… что он там. Всего во второй! Когда Дональд пришел домой, я рассказала ему, и, представь себе, ему в голову пришла та же самая мысль — и с тем же успехом. — Хелен помолчала. — Мы в отчаянном положении, как видишь.
— Не говори так, — сказал Дональд. — Отчаянно положение — это не совсем то.
— Для чего вам нужны были деньги? — спросил я.
Они переглянулись, озабоченно нахмурились. Наконец, как будто придя к какому-то решению, Дональд неохотно сказал:
— Нам неожиданно потребовалось срочно заплатить по доверенности. Я просил трехмесячную отсрочку выплаты и надеялся ее получить, но они внезапно потребовали выплатить все немедленно, иначе грозились передать дело в суд. — Хоть Дональд и говорил, что положение у них не отчаянное, это самое отчаяние сейчас ясно звучало в его голосе. — Я не мог найти таких денег, прогуливаясь в гольф-клубе. Откуда им тут взяться? Никто из родственников не мог сразу одолжить мне такую сумму. Наш обычный банковский кредит и так переходит всякие разумные границы. Финансовые компании не пошли мне навстречу. Я знал, что Малкольм не даст мне денег просто так, из-за этих своих дурацких взглядов, но я надеялся, что он мог бы по крайней мере дать гарантию… хотя бы ненадолго…
Может, он и дал бы, чтобы не развалился весь этот карточный домик. Малкольм — не жестокий человек. Он не раз давал Эдвину в долг. Дональд вполне мог рассчитывать на его помощь.
— Но когда вы выяснили, где Малкольм, вы не связались с ним, разве не так?
— Нет. Мне не хотелось рассказывать Малкольму о наших неприятностях. Я не хотел выглядеть дураком, и Хелен предложила другой выход.
Я с любопытством обернулся к ней. Хелен сказала, изо всех сил стараясь казаться беззаботной:
— Заложить мои безделушки. Отвезти их в Лондон. Все мои чудесные бриллианты, — она высоко подняла голову, стараясь не заплакать.
— Вы сдали их в ломбард? — спросил я.
— Мы их обязательно выкупим, — храбро сказала Хелен, убеждая саму себя, что так и будет.
— Когда вы были в ломбарде?
— В среду. Дональд сразу отвез деньги в финансовую компанию, и они дали нам отсрочку на три месяца.
«Среда, — подумал я. — Следующий день после второго покушения на отца…»
— Когда финансовая компания начала добиваться от вас немедленной уплаты взноса? — спросил я.
Хелен сказала:
— В предыдущий четверг. Они дали нам неделю. Они вели себя чудовищно, — сказал Дональд.
— Вивьен пыталась попросить у Малкольма денег, — возмущенно сказал Дональд. — Он отказался наотрез.
Я чуть улыбнулся:
— Да, она назвала его злым, жестоким, бессердечным тираном. А это не лучший способ сделать Малкольма великодушным. Если бы она была с ним повежливее, может, у нее что-то и получилось бы.
Хелен сказала:
— Он слушает только тебя. Я не удивлюсь, если ты получишь миллионы, а мы — жалкие гроши. Все страшно возмущаются из-за этого, они не поверили про эти равные части в его новом завещании. Но мне все равно. Вот если бы только ты… я имею в виду…
— Я постараюсь, — пообещал я. — А про равные доли — это правда.
Они пропустили это мимо ушей. Каждый верит только тому, во что хочет верить. И они всякий раз укрепляют свою веру, делясь страхами и подозрениями.
Я оставил Дональда и Хелен среди их старинной мебели, шаткого фасада благополучия, и поехал в Квантум посмотреть, как там идут дела.
Оказалось, не так уж и быстро. Возле дома не было ни души, кроме одинокого полицейского в форме, который сидел в дежурной машине, припаркованной у входной двери. Дом просматривался насквозь. Брезент, свисавший с крыши, съехал до самой земли. Полицейский вместе со мной обошел дом, позаглядывал в окна. Он был рад хоть какой-то компании на этом однообразном скучном дежурстве.
Полицейский сообщил по радио, что приехал господин Ян Пемброк. Ему ответили, и он передал мне, что старший инспектор Эйл просит заехать к нему в участок после того, как я осмотрю дом.
Мы прошли в сад за домом. Эксперт по взрывам и его люди уже уехали, остатки мусора из дома уже вынесли, кузов мусоровоза был переполнен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111