Мы разместили все камни на столе, и Чарлз начал ходить вокруг, запоминая названия. Камней было около пятидесяти разновидностей. Когда он попросил проверить его, естественно, что половину названий он забыл. Трудно держать в голове разные названия так похоже выглядящих кристаллов.— Теперь время выпить, — Чарлз вздохнул, — а тебе, Сид, пора в постель.Мы прошли в маленькую гостиную, которую он, обмолвившись, назвал кают-компанией. Чарлз налил в два бокала крепчайшего бренди, один протянул мне и сам с видом дегустатора сделал глоток. Я заметил, что он старается скрыть возбуждение и его непроницаемые глаза загадочно поблескивают. Потягивая бренди, я пытался понять, что он задумал.— Я пригласил на уик-энд нескольких человек, — небрежно бросил он, глядя в бокал. — Мистера и миссис Рекс ван Дизарт и мистера и миссис Говард Крей, а кузина Виола будет за хозяйку.— Старые друзья, — пробормотал я, хотя знакомо мне было только имя Виолы.— Не сказал бы, — задумчиво протянул Чарлз. — Они приедут завтра к обеду, тогда ты с ними и познакомишься.— Но я буду лишним... Лучше я поднимусь к себе в комнату и весь вечер постараюсь не попадаться вам на глаза.— Нет, — пылко возразил он.Пожалуй, слишком пылко, я даже удивился. И тут до меня вдруг дошло, что и возня с кварцами, и предложение поправляться после больницы у него — все он спланировал заранее лишь для того, чтобы я познакомился с его завтрашними гостями. Мне он предложил отдых. Мистеру Дизарту или, возможно, мистеру Крею предложил посмотреть камни. И мы все проглотили наживку. Я решил позволить ему сделать подсечку, потому что мне стало интересно, что задумал рыбак.— Пожалуй, я все же останусь у себя наверху. Вы ведь знаете, мне нельзя есть нормальную пищу. — Моя диета состояла из бренди, мясного сока и различных паштетов из тюбиков для космонавтов. Эти продукты не вредили моим изрешеченным пулей кишкам.— За обеденным столом люди расслабляются... Они свободно разговаривают. Их лучше узнаешь. — Чарлз явно осторожничал, стараясь не проявить излишней настойчивости.— Они будут свободно разговаривать и без меня, даже еще свободнее. И я не выдержу, когда увижу, как вы втыкаете вилки в сочные бифштексы.— Ты можешь выдержать все, Сид, — весело проговорил он. — Но, думаю, тебе будет интересно. Обещаю тебе. Еще бренди?Я покачал головой и решил, что пора уступить.— Хорошо. Если вы хотите, я буду сидеть с вами во время обеда.Он расслабился, но только слегка. Хорошо владеющий собой, хитроумный человек. Я улыбнулся, и он догадался, что я разыгрываю его.— Ублюдок!У него это прозвучало как комплимент. * * * Транзистор возле кровати сообщал утренние новости, а я завтракал едой космонавтов — паштетом из тюбика.«Скачки в Сибери, назначенные по расписанию на сегодня и завтра, отменяются, — объявил диктор. — Вчера во второй половине дня, в сумерках, цистерна с жидкими химикатами столкнулась со встречной машиной и перевернулась на дороге, огибающей ипподром. Почва на скаковых дорожках сильно загрязнена, и сегодня утром, осмотрев ипподром, стюарды с сожалением установили, что грунт не годится для скачек. Есть надежда, что ко времени следующих скачек, то есть через две недели, загрязненный фунт заменят чистым. Объявление о дне соревнований в Сибери будет сделано позже. А сейчас прогноз погоды...»«Бедный Сибери, — подумал я, — несчастья так и валятся на него». Всего лишь год назад накануне соревнований там дотла сгорели конюшни. Тогда тоже пришлось отменить скачки, потому что восстановить за ночь постройки невозможно, а Национальный охотничий комитет, посоветовавшись с Рэднором, решил, что с точки зрения безопасности размещать лошадей в соседних деревнях слишком рискованно.Скакать на лошади на этом ипподроме — одно удовольствие: скаковые дорожки длинные, без резких поворотов, грунт пружинящий. Но весной там снова случилась беда. По неизвестной причине в одном месте под землей скопилась вода, и почва слишком раскисла. Из-за этого во время скачек лошади, приземляясь после прыжка через препятствие, оставляли глубокие ямы. Передние ноги одного несчастного скакуна попали в яму глубиной восемнадцать дюймов, и он сломал ногу. В общей свалке еще две лошади, налетев на него, переломали себе ноги, а один жокей получил тяжелое сотрясение мозга. На карте ипподрома никакие подземные резервуары вообще не были отмечены, и я слышал, как тренеры обсуждали, нет ли в Сибери и других подземных источников. Но распорядители скачек, разумеется, клялись, что ничего подобного нет.Я опять лег, закрыл глаза и мысленно провел заезд в Сибери с хорошей лошадью. И снова меня обожгло бессмысленное, бесполезное, мучительное желание провести такой заезд наяву.Постучалась миссис Кросс, спокойная, ненавязчивая женщина с темно-русыми волосами и серо-зелеными глазами, несколько отстраненно глядевшими на мир. Она казалась очень кроткой, говорила редко, но хозяйство у нее шло, как хорошо смазанная машина, без толчков и рывков. Для меня ее главная добродетель заключалась в том, что она недавно появилась в доме и не принимала ничью сторону в наших отношениях с Дженни. Я не доверял ее предшественнице, которая так фанатически любила Дженни, что с наслаждением добавила бы касторки в мой мясной бульон.— Мистер Холли, адмирал хотел бы знать, хорошо ли вы сегодня себя чувствуете? — спросила миссис Кросс, забирая поднос из-под завтрака.— Спасибо, хорошо.«Более или менее», — мысленно добавил я.— Адмирал спрашивал, не спуститесь ли вы к нему в столовую, когда будете готовы?— Опять камни?Она улыбнулась.— Сегодня утром он встал раньше меня и позавтракал у себя в спальне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12