Илья Петрович вздрогнул и обернулся: из темноты на него смотрели выпуклые
глаза.
Директор приготовился к самому худшему, но вместо криков, возмущения и
ярости услышал спокойный, благожелательный голос:
- Что, Илья Петрович, решили мощи на анализ отправить? Не утруждайте себя
понапрасну - это те самые.
Обладателя этого не отличавшегося никакими приметами местного говора голоса
Илья Петрович узнал сразу же и в первый момент испытал невероятное
облегчение от того, что на месте преступления его застали не сектанты, а их
обманщик. Во всяком случае, можно было надеяться, что прямо здесь и сейчас
убивать его за святотатство никто не станет.
- Я так и знал, что вы сюда придете,- сказал самозванец с удовлетворением.
- Что вам угодно? - спросил наконец опомнившийся директор, резкостью
прикрывая свое смущение.
- Я слышал о вас много хорошего и имею намерение побеседовать и уберечь вас
от некоторых ошибок,- мягко ответил самозванец.- Такой директор, как вы,-
большая удача для здешней школы. Хотя сомневаюсь в том, что здешняя школа -
большая удача для вас.
Он не спеша достал трубку, набил ее пахучим табаком и с наслаждением
затянулся.
- Признаться, больше всего страдаю от невозможности покурить. Я, Илья
Петрович, знаю, что вы меня циником считаете. Но обстоятельства так
сложились, что в этой глуши на тысячу верст вокруг мы с вами - два
единственных интеллигентных человека, не изменивших своему призванию. Отчего
бы нам не побеседовать на интересную тему? Однако прежде я предлагаю вам
закопать могилку и не тревожить прах мертвецов. Не ровен час кто узнает,
скандала же не оберешься.
Педагог стиснул зубы.
- Я приветствую ваше желание дойти до самой сути. Ведь действительно
странная история. Вы уже составили для себя какое-нибудь предварительное
объяснение?
- Нет,- процедил Илья Петрович.
- А ученикам что говорить станете?
- Вам какое дело?
- Да, незавидное у вас положение. Станете утверждать, что просто
случайность,- кто поверит? А может быть, все-таки признаете, что произошло
чудо?
Илью Петровича передернуло, но чересчур нагловатый тон этого человека, точно
намекавшего на некие скрытые обстоятельства, не позволял ему просто уйти.
- Я давно за вами наблюдаю и признаюсь, любопытный вы человек. Весьма
любопытный. Только сами себя плохо знаете. Это ведь на поверхности так:
молодой педагог, энтузиаст сам выбрал такую долю - после института едет в
глушь, учит детишек и от всяких соблазнительных предложений отказывается. А
если поглубже копнуть, тут же драма оскорбленного самолюбия. Не взяли вас в
аспирантуру, вы и обиделись, захотели всему миру доказать, что из себя
представляете, прославиться и оседлать белого коня. Вы небось еще и пишете
что-нибудь тайком, в журналы посылаете, вам отказывают, вы на
литконсультантов злитесь и себя гением мните.
От возмущения и неожиданности, но более всего недоумевая, откуда этому
человеку могут быть известны подробности его биографии, молодой автор
раскрыл рот и не знал, что возразить.
- А годы-то идут. Звезда ваша припозднилась и не восходит. Уж столько лет
директорствуете. Надоело, поди, но опять же самолюбие не дает никак
признаться, что сгоряча не за свой гуж взялись, и оглобли поворотить.
Сверстники ваши тем временем диссертации защищают, устроились в местах
почтенных, иные и за границу ездят. А вы задачу себе поставили - бедных умом
сектантов одолеть. На что вам темные старики? Чем помешали?
- Вам этого не понять.
- Охотно верю. Но задумайтесь над одной вещью: ни государи-императоры, ни
советская власть со всеми ее ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ Бухару не взяла. Где ж вам-то
тягаться? Умные люди говорили: оставьте их в покое.
- Да кто вы такой, чтобы мне советы давать? - спросил директор в бешенстве.
- Я оказываю старцу Вассиану некоторые услуги,- уклончиво ответил
самозванец.- И вот что хочу вам сказать. Вашему вымороченному поселку сорок
лет, и рано или поздно его закроют, а Бухара останется. Не вы первый с нею
боролись, и не вы первый сломаете на ней голову. В скиту считают, что
отроковица принадлежит им, так смиритесь с этим и не препятствуйте тому, что
должно свершиться.
- Вот оно что? - пробормотал директор, с трудом сдерживая ярость при одном
только упоминании Маши.- Девочка им потребовалась, и ради этого они целый
спектакль устроили! Вы думаете, не понимаю я, зачем ваш старец все это
затеял?
- Ну и зачем же?
- Затем, что ему нужны чудеса, чтобы держать в повиновении свою секту,-
раздельно и в то же время как-то придушенно произнес директор.
- А вы не так уж и просты, как кажетесь,- пробормотал самозванец.
- Так вот передайте там, что девочку они никогда не получат. Я, если надо
будет, до Москвы дойду.
- Вы что же, всерьез думаете, что со скопидомкой-матерью и отцом-алкоголиком
ей лучше?
- Не вечно она с ними будет. Девочка умная, кончит школу - учиться поедет. Я
ее в институт сам готовить стану.
- В том, что сами, я не сомневаюсь,- усмехнулся самозванец.- Но представьте
себе, что отроковица избрана для совершенно иных, нежели вы наметили, целей.
- Каких еще целей? Что вы мелете?
- Если бы, Илья Петрович, мы могли знать цели Провидения,- назидательно
заметил пришелец,- наша жизнь приобрела бы совсем иной вид.
- Я в Провидение не верю,- надменно сказал директор.
- А вот это напрасно. Подобное легкомыслие может иметь самые печальные
последствия.
- Но вы-то ведь тоже не верите? - спросил Илья Петрович, в упор глядя на
курильщика.
- Здесь вы ошибаетесь. Я верю, хотя и на свой манер,- возразил тот
спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70