Боль отпускала его только тогда, когда
уставала сама. Отдохнув, она принималась терзать скульптора с новой силой.
Он не соглашался ложиться в больницу и не принимал никаких лекарств. Вызвать
участкового врача как лицу непрописанному ему не могли, и Илья Петрович
пригласил частного.
- Может быть, нужно какое-нибудь лекарство?
- Только обезболивающее,- сказал меланхолично юный доктор, засовывая в
карман плаща конверт с гонораром.- И посильнее.
Но скульптор отказывался даже от обезболивающего. Илья Петрович за ним
ухаживал, но теперь дворник ушел на несколько часов, и Колдаев читал
псалтырь.
"Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши
мене,- шептали его пересохшие губы.- Яко стрелы твои унзоша во мне, и
утвердил еси на мне руку Твою. Несть исцеления в плоти моей от лица гнева
Твоего, несть мира в костех моих от лица грех моих. Яко беззакония моя
превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отягощеша на мне".
- Так, Господи, так! - восклицал он, крестясь слабеющей рукой.
"Возсмердеша и согниша раны моя от лица безумия моего. Пострадах и слякохся
до конца, весь день сетуя хождах. Сердце мое смятеся, остави мя сила моя.
Друзи моя и искреннии мои прямо мне приближишася и сташа, и ближнии мои
отдалече меня сташа и нуждахуся ищущии злая мне глаголаху суетная и
льстивным весь день поучахуся".
Скрипнула дверь.
- Илья, ты?
Колдаев повернулся, и в глазах у него помутнело. Перед ним стоял
Божественный Искупитель.
- Ну вот, наконец-то я тебя нашел,- проговорил Борис Филиппович
удовлетворенно.
- Уйдите! - прохрипел Колдаев.- Что вам нужно от умирающего человека?
- Считай, что я сентиментален. Я хочу посмотреть на тебя последний раз и
утешить. Столько лет ты делал надгробия другим, кто же сделает тебе? Вряд ли
у этого блаженного дворника хватит денег. Но не беспокойся, умирай спокойно.
Я заботился о твоей душе, позабочусь и о теле. Ты получишь похороны по
высшему разряду и, если только душа, как уверяет нынешняя наука, бессмертна,
сможешь убедиться, что я не обманул. За это я попрошу всего-навсего об одной
вещи.
- Я заклинаю вас,- Колдаев из последних сил приподнялся,- не приходите на
мои похороны.
- Почему? - удивился Борис Филиппович.- На похороны не приглашают и,
следовательно, не возбраняют приходить. И потом, неужели ты меня, а не свое
непомерное тщеславие считаешь всему виною?
- Не мучайте меня. Я расплатился за все сполна.
- Ты ничего не понял в том, что увидел, глупый и ничтожный человек. Судьба
давала тебе шанс, а ты не захотел его использовать. Вместо того чтобы стать
Художником и сделать то, чего не делал до тебя никто, ты позорно сбежал. И
теперь подохнешь в дерьме никому не нужный.
- Я искуплю этой смертью свою жизнь. А вы - антихрист с отметиной дьявола,
вы - соблазнитель малых сих, вы не расплатитесь за грехи никогда.
- Брось кликушествовать! - проговорил Люппо раздраженно.- Ты проиграл наш
спор. Отдай фотографии, и я сразу же уйду.
- Зачем вам изображение святой?
- Какая она, к черту, святая? Обыкновенная смазливая девица, про которую Бог
знает что нагородили. Где фотографии?
- Я их уничтожил.
- Не лги, ты не мог этого сделать.
Он подошел к кровати. Колдаев попытался сопротивляться, но Люппо откинул его
высохшую руку.
- Тише, тише. Не думай, что мне доставляет удовольствие копаться в твоем
белье.
Он достал из-под подушки конверт и положил его в карман.
- Ну, вот и все.
Больной рванулся, попытался встать, но силы оставили его, скульптор упал и
захрипел. Лицо его сделалось невообразимо желтого с оттенком коричневого
цвета, он жадно открывал рот и тяжело дышал.
Люппо мельком на него поглядел и отвел глаза. В коридоре послышалась тяжелая
поступь Катерины, зашумели дети. Он дождался, пока все стихнет, и
выскользнул из комнаты.
Божественного Искупителя никто не видел, но в подворотне он столкнулся нос к
носу с Ильей Петровичем. Дворник отвернулся и сделал вид, что не узнает его.
- Что это с вами, голубчик мой? Вы поверили бредням больного человека? Бог с
вами, но про Машу неужели вы не хотите ничего спросить?
- Вы нашли ее? - Директор с муЂкой посмотрел в безмятежное лицо Искупителя.
- Видел, как вас сейчас.
- Где она?
- К сожалению, наихудшие опасения подтвердились. Ваша воспитанница живет на
содержании у развратного старика.
- Это неправда!
- Увы. Вот полюбопытствуйте, старик любит фотографировать девочек голыми. И,
надо признать, у него это хорошо получается.
Илья Петрович побледнел и в ужасе отвел глаза от фотографий.
- Маша, Маша... Что с тобой сделали! - воскликнул он горестно.
- Да, милый мой Макаренко, то, что не удалось вам, посчастливилось другому.
- Я хочу ее видеть!
- А зачем? Она вполне довольна нынешним положением, а вы станете ее смущать,
попрекать...
- Но вы же обещали мне сказать, где она!
- Поверьте мне, Илья Петрович,- сказал Люппо так утешающе и мягко, как в их
первую встречу на кладбище,- исправить что-либо вы не сможете,
а только наделаете глупостей.
- Вы лжете! - воскликнул директор с муЂкой.- Вы всегда и во всем лжете. Это
опять подлог.
- Нет, Илья Петрович, никакого подлога тут нет,- отозвался Божественный
Искупитель грустно.- Я не лгу никогда, и в том моя главная печаль. Я ведь
очень несчастный человек, и вы первый, кому я об этом говорю.
- Чем же вы несчастны? - спросил директор вяло.
- У меня нет и не может быть детей. А знаете, мне кажется, что и вы живете
безрадостно. Если вы себя одиноким чувствуете, то могу дать адрес, где
собираются близкие вам люди.
- Нет, благодарствуйте. Я этот адрес знаю, но он не для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70