А вы принесли мне леденец на палочке?Ник отдернул занавеску, и Серина встретилась взглядом со светловолосой худенькой девочкой. Глаза ее лихорадочно блестели на бледном личике.– Нет, сегодня не принес. Это Берди Джонс, – представил ее Ник. – А это мисс Серина.– Настоящая леди? – Берди широко распахнула глаза. Серина улыбнулась.– Нет, у меня нет титула. – И пожалела, что не взяла с собой гостинца.– Ты выглядишь гораздо лучше, Берди. Тебе легче дышать, больше не кашляешь?– Да, мистер Ник, гораздо легче.– Вот и славно! – Ник сунул руку в карман, вытащил серебряную монетку и подкинул ее в воздух.Девочка радостно взвизгнула и поймала ее.– В следующий раз я надеюсь увидеть тебя внизу вместе с остальными детьми. Давай заключим пари. – Он протянул ей руку, и девочка серьезно подала ему свою ручонку.– Клянусь моей покойной бабушкой, как говорит мистер Торнби.Серина с трудом проглотила комок, подступивший к горлу. Несмотря на слабость, девочка держалась молодцом. Серина и сама приободрилась, заразившись ее веселостью.Она взглянула на спящего мальчика на соседней кроватке и заметила, что окошко над ним сверкает чисто вымытыми стеклами. Очевидно, приютом гордятся и содержат его в чистоте.Чуть дальше на стуле сидел мужчина, в котором она узнала Рафаэля Ховарда. Он держал на руках бледную девочку лет четырех. У нее был печальный, отсутствующий взгляд – как у тех, кто уже одной ногой в могиле.Серина подошла к нему, и он кивнул ей.– Простите, что не могу встать и поприветствовать вас, – проговорил он со своей обычной серьезностью.– Не беспокойтесь, мистер Ховард. Я и не знала, что вы здесь работаете.А я не работаю, – ответил он, и она не решилась больше расспрашивать. Он осторожно убрал со лба девочки белокурую прядь. – Пытаюсь утешить ее, но она вряд ли меня узнает.Серина не знала, что сказать. Ник подошел к ним и склонился над девочкой.– Как она, Раф?– Все так же. Тает на глазах. – Голос его пресекся, и Серина прикусила губу, чтобы не заплакать. Она потихоньку отошла, чтобы не тревожить его.Ник взял ее за руку.– Идем.– Он так расстроен. Мне его жаль.– Раф просиживает с ней дни и ночи напролет. Это его дочь, и это все, что мне известно, так что не задавай больше вопросов. Однажды он пришел со мной в приют и увидел здесь свою дочку. У меня такое ощущение, что сама судьба помогла нам тогда встретиться в лесу.– Мне кажется, его терзает глубокая печаль, – произнесла она.– Да, это так. – Ник повел ее в следующую комнату, где обедали малыши. – Эти дети были брошены на произвол судьбы, но теперь у них будет достойная жизнь. Они научатся читать и писать и освоят полезное ремесло. У нас уже есть и покровители из числа торговцев и богатых лавочников.Лицо Ника горело воодушевлением. Таким Серина его еще не видела.– Ты и в самом деле живешь ради них, – удивилась она.– И ради них я граблю богатых путешественников, – прошептал он. – Иначе богатеи ни за что не пожертвуют деньги в пользу бедных. – Он посмотрел ей в глаза. – Я не сторонник насилия, но скудные подачки аристократов на нужды города не могут вытащить детей из лап нищеты.– Это правда, – согласилась Серина. – Но зачем же грабить экипажи? Ты ведь подвергаешь риску свою жизнь.Он пожал плечами.– Моя жизнь ничто по сравнению с теми жизнями, что я спас. Кроме того, обо мне поплачет только двоюродная сестра Делиция да несколько друзей.– Сколько здесь детей? – спросила Серина, подумав, что умрет от горя, если его повесят.– Около ста. Одни из них постарше и скоро покинут приют, как только найдут работу. Но они будут помогать оставшимся. Мы ведь как одна большая семья, и дети очень привязаны друг к другу.К ним подошел мистер Торнби.– Не хотите ли взглянуть на столовую, мисс?– Да, с удовольствием. – Она взяла Ника под руку, и они спустились вниз.За столами, поставленными в ряд, сидели дети всех возрастов. Они встретили из восторженными криками. Ник засмеялся и помахал им рукой.– Они всегда рады меня видеть, – объяснил он Серине, стараясь перекричать шум. Он повел ее между столами, мимоходом ероша детские головки. Дети счастливо смеялись. Они выглядели чистенькими и опрятными – девочки в одинаковых платьицах, а мальчики в курточках и брючках.На другом конце зала виднелся проход на кухню, которая представляла собой несколько комнат с каменными стенами. Огромный очаг пылал жаром, а над ним на крюках висели котлы и на вертеле жарилась свиная туша. Вращался вертел при помощи хитроумного приспособления из колесиков и канатов, которое приводила в движение собака, бегущая внутри цилиндрической клетки.– Мистер Ник! – воскликнула кухарка в переднике, заляпанном соусами. – Хотите попробовать? – И добавила, обращаясь к Серине: – Он всегда страсть какой голодный.– Да, но готовить он не любит, – ехидно произнесла Серина, бросив многозначительный взгляд в его сторону.Кухарка вытерла руки о передник и промокнула круглое лицо полотенцем.– Садитесь-ка, я принесу вам жаркое из крольчатины с гарниром из репы. Сегодня у нас особое меню. – Она засмеялась, и Серина невольно засмеялась вместе с ней.Ник усадил Серину за маленький столик у окна, где, очевидно, ели слуги. На подносе были разложены вилки, ножи, ложки и тарелки. Все сверкало чистотой, нигде не было видно ни пятнышка. Горничные и слуги сновали туда-сюда. Двое слуг несли котел.– Это жаркое, – сказал Ник.– Сколько человек здесь работает? – спросила Серина.– Двадцать пять. Иногда к нам нанимаются добровольцы из бедняков. Два священника согласились давать по утрам уроки. Как я уже говорил, сиротский приют у многих находит поддержку. Основал я его три года назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93