Для меня это честь. Теперь я знаю вас лучше, и вы мне даже нравитесь. Красивая, добросердечная женщина, жестоко использованная людьми, которых вы любили и которым доверяли. Я не осуждаю вас за то, что вы укрылись маской от всего мира. Посмотрите на меня…
– Нет, прошу вас, я не хочу…
– Не бойтесь. Взгляните. – Он нежно повернул ее лицо, посмотрел на нее дружелюбным, теплым взглядом. – Я не смеюсь над вами, поверьте. Не сделаю вам больно. Я не похож на вашего мужа, не похож ни на одного вашего знакомого, не скрывайте свое истинное лицо, не прячьтесь.
Она закрыла глаза и со вздохом прильнула к нему.
– Как странно, – пробормотала она. – Несколько минут назад вы насиловали меня.
– Простите. Я попытаюсь искупить свой проступок. – Он нежно прикоснулся губами к ее затылку. Она затрепетала от удовольствия. – Я вовсе не грубое животное. Изредка, правда, мне приходится притворяться таким.
– Я считала вас сильным и честным.
– Я такой и есть, когда все по мне. О, Фоска, какая вы красивая. Я хочу вас.
Простые слова вызвали в ней такой восторг, какой никогда не рождали изысканные метафоры ее друзей.
– И я тоже хочу вас, – прошептала она. – Но не знаю…
– Не волнуйтесь. Доверьтесь мне.
Он помог ей раздеться и разделся сам. При взгляде на его мускулистый торс, сильные бедра и напряженную плоть ее щеки зарделись. Раф заметил это и усмехнулся.
– Разве вам никогда не приходилось видеть обнаженного мужчину?
– Нет, – сказала она, прикрыв простыней нагую грудь. – Алесс… мой муж всегда был в ночной рубашке. И гасил свечи.
– Ну а мы тогда оставим их гореть. – Раф лег рядом с ней и прижал к себе. Он целовал ее и чувствовал, как уходят прочь ее ужас и смятение. – Ничего, вы не безнадежны. Думаю, вас можно спасти от воздержания.
– Но я не знаю, как надо любить… – извиняющимся тоном сказала она.
Он тихо рассмеялся. Крепко удерживая ее бедра, он проскользнул между ее ногами и любил ее ртом и языком. Это сперва привело ее в смущение. Такого Алессандро с ней никогда не делал. Но Рафа не остановили ни ее приглушенные протесты, ни слабые попытки отстранить его. Он был настойчив, и она отдалась захлестнувшим ее бурным потокам чувств.
Раф ощущал, как нарастает ее волнение. Он накрыл ее всем телом, заполнил ее задыхающийся рот своим языком и дал ей почувствовать свое мужское начало. Она стонала и прижималась к нему. Он не отпускал ее до тех пор, пока она не начала задыхаться и не стала умолять его остановиться. Ощутив ее внутренний трепет, Раф глубоко, с силой вошел в нее. Она вскрикнула и вонзилась ногами в его спину. Они, содрогаясь, перекатывались по постели. Наконец силы их иссякли на едином вздохе, и они лежали, тяжело дыша, чувствуя, как постепенно успокаивается бешеное сердцебиение.
Фоска повернула голову и с удивлением посмотрела на смуглое лицо человека, лежавшего рядом с ней на подушке. Дрожащими пальцами она притронулась к его щеке и чуть слышно прошептала: «Рафаэлло». Она закрыла глаза, чувствуя себя успокоенной, умиротворенной. Ушло прочь глодавшее ее беспокойство, исчезло причинявшее боль одиночество.
Фоска уютно прильнула к Рафу и прижалась щекой к его груди. Он обнял ее, будто защищая от опасности. Однако вскоре он снова захотел ее. Они занялись любовью – на этот раз медленно, расслабленно, без спешки. А потом заснули, сплетясь телами. Но прежде чем впасть в сладкий сон, Фоска мельком подумала, сколь странной оказалась эта ночь и как судьба вмешалась в их жизнь. Впервые увидев его в зале сената, она знала, что будет принадлежать ему.
По другую сторону двери на полу узкого коридора скрючилась Лиа. Она дрожала от холода и печали, а на щеках ее засохли соленые слезы.
* * *
Утром, как только ворота гетто открылись, Фоска, скрывшись под маской и плащом, проскользнула мимо испуганного стражника.
Краем глаза она заметила, что тот был не один, а с хромым человеком в маске с горбом и довольно крупными руками и ногами.
Фоска пробежала мимо них и под мостом через канал Реджио подозвала гондолу. Откинувшись на подушки под защитным покровом шатра, она вдруг ощутила, как в сердце проник холодок и исчезло сладостное тепло, которое принесла ей минувшая ночь.
В горбуне она признала Пьетро Сальвино, секретаря Алессандро Лоредана.
Глава 6
ТОМАССО
– Вы – Леопарди, тот самый еврей? Не так ли? Раф отложил в сторону сверяемые им грузовые манифесты.
Он сидел за угловым столиком в излюбленной им таверне вблизи доков. Обратившийся к нему мужчина был без маски и шляпы, с приятным лицом, хотя и с некоторыми следами разгульного образа жизни. Несмотря на то что волосы его были не напудрены, а одежда ветхая, в нем безошибочно проглядывались черты переживающего трудные времена дворянства – высокомерие и готовность защитить себя. Не дожидаясь приглашения, незнакомец пододвинул стул и сел рядом с Рафом.
– Мы уже встречались, но вы не помните. Тогда мы оба были в масках. Меня зовут Томассо Долфин. Фоска – моя сестра.
– Мне эта синьора незнакома, – отрывисто сказал Раф. «Что на уме у этого типа? – задумался он. – Пытается меня шантажировать? Что-то вынюхал ночью?»
– Да нет же, вы знаете ее, – весело бросил Томассо. – Вы еще спрашивали меня о ней, а затем пустились за ней в погоню. Полагаю, догнали. Ведь вы молоды, сильны и скорее всего быстры.
Раф сердито посмотрел на него.
– Полагаю, вы собираетесь сообщить мужу этой дамы о моем интересе к ней, если я не заплачу вам за молчание? В таком случае, синьор, вы зря теряете время. Убирайтесь отсюда.
– Мой дорогой, вы, евреи, излишне чувствительны, – прокудахтал Томассо. – Не скрою, я постоянно нуждаюсь в деньгах, но никогда не прибегаю к шантажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141