Довольный успешной деловой поездкой в Чикаго и еще более тем, что она закончилась, Берт Бернет улыбался.
Берт всегда улыбался.
Люди, хорошо знающие его, говорили, что никогда не видели Берта без улыбки. Крестьяне клялись, что улыбка не исчезала с его лица даже при заключении самых трудных сделок. Пожилые леди в городе говорили, что им хочется по-матерински тепло обнять Берта: так восхитительна и удивительна была его мальчишеская, простодушная и открытая улыбка. У молодых женщин его неотразимая улыбка тоже рождала непреодолимое желание обнять, но - уже не по-матерински.
Достигнув восемнадцати лет, Берт Бернет сразу стал самым выгодным женихом Сан-Хуан-Капистрано, да и всей Южной Калифорнии. Симпатичный, с веселыми, серыми глазами, всегда улыбающийся, он быстро стал всеобщим любимцем. О нем вздыхали девушки не только ближайшей округи, но и в солнечном Сан-Диего, праздном Лос-Анджелесе и суматошном Сан-Франциско.
Берт Бернет был дерзко непочтителен и невероятно привлекателен. Обладая воспитанием джентльмена и обаянием мошенника, он всегда добивайся своего: ни одна женщина не могла устоять перед ним. Однако потом он никогда не рассказывал о своих победах.
Берт Вернет был страстным любовником. Не одна ясноглазая, избалованная вниманием мужчин красавица восхищалась им, хвастаясь жарким рандеву с этим удивительно пылким и мужественным человеком.
Пока поезд медленно приближался к Сан-Хуан-Капистрано, Берт Вернет с виноватой улыбкой, но не без удовольствия вспоминал любовниц-близняшек, которых он повстречал в Чикаго.
Божественные, фантастически одаренные в любви, сестры Тодд, Вера и Надежда, щедро дарили ему себя. Они были совершенно одинаковыми, Берт их не различал и поэтому не мог с уверенностью сказать, с кем сегодня проводит вечер. Но это не имело значения, ни для него, ни для них.
Для Берта это была лебединая песня, прощальное и благодаря покладистым акробаткам-близняшкам незабываемое похождение перед грядущим семейным счастьем.
Поезд начал сбавлять ход.
Вдалеке показалась крошечная станция. Берт сделал еще глоток бурбонского, глубоко затянулся сигарой, потом поставил стакан на столик, затушил сигару о хрустальную пепельницу и снял ноги со стола. Не спеша подойдя к окну, он поднял занавеску и выглянул.
Солнце уже окончательно село, лишь на западе, за океаном, виднелась широкая красно-золотистая лента.
Невдалеке замелькали огоньки Капистрано. Берт разглядывал знакомые очертания домов, как вдруг его внимание натиск изящный всадник в сомбреро, несущийся галопом наперерез поезду.
Берт улыбнулся. Он отлично знал, что собирается сделать этот всадник. Лишь самые отчаянные головы проделывали этот чертовски опасный номер, который требовал недюжинной храбрости, опыта и расценивался как свидетельство истинного мужества. Сам Берт впервые рискнул, когда ему исполнилось четырнадцать.
Берт поднял стекло и высунул голову. Отчаянный всадник на гнедом жеребце пронесся через рельсы буквально за долю секунды до того, как поезд, пыхтя, пронзительным гудком, достиг переезда. Поезд резко затормозил. Берт одобрительно засвистел и захлопал в ладоши.
Машинист с пепельно-серым лицом помахал всаднику «след кулаком, но тот, не оборачиваясь, летел галопом в сторону городской конюшни.
Стало совсем темно.
Всадник легко спрыгнул с коня и похлопал гнедого жеребца по лоснящейся шее.
- Вы выбрали отличного жеребца, - сказал Пакстон Дин, хозяин конюшни.
- Самого лучшего, - ответил наездник. - Отличная выучка.
- Хотите завтра утром опять взять его - спросил Пакетом Дин, беря поводья и снимая с жеребца уздечку.
- Конечно. Разбуди меня с восходом. - Всадник похлопал жеребца по морде: - Ты самый лучший парнишка, правда?
Жеребец радостно заржал в ответ. Всадник и ласково потрепал его по шее: - До завтра, вы, оба.
- Я оседлаю его для вас. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Но в дверях всадник вдруг нерешительно остановился:
- Пожалуй, нет. Завтра утром он мне не нужен.
- Не нужен?
- Да, завтра я не поеду верхом.
Он пересек Камино Капистрано - главную городскую улицу, со вздохом посмотрел на белокамененый Гранд-отель - огромный и неприлично дорогой, построенный недалеко от испанской Миссии, - и направился в скромную гостиницу «Ласточки».
Маленькая, невзрачная гостиница была зажата между лавкой похоронных принадлежностей и шумно» пиезноп Бальбоа. Железная кровать, умывальник, зеркало, круглое, как барабан, столик и набитый конским волосом диван - вот и вся обстановка крошечных, совершенно одинаковых комнат. Гладкие, белые стены, никаких картин, никаких занавесок на окнах - только ставни. Здесь было чисто и недорого.
Пройдя через холл, всадник поднялся по лестнице на второй этаж и вошел в номер, состоящий из двух смежных комнат.
- Я здесь! Где ты, Кармелита?
Мгновенно в дверях второй комнаты появилась невысокая мексиканка с черными, сверкающими глазами, такими же черными, густыми волосами и, уперев руки в бока, разразилась гневной тирадой:
- Ты знаешь, который час? Я уже хотела послать к шерифу, чтобы тебя начали искать.
- Ты всегда слишком беспокоишься. - Всадник с улыбкой снял сомбреро, и на точеные плечи обрушился водопад великолепных светлых волос.
Глава 2
Все еще смеясь, Берт закрыл окно. Поезд тормозил, колеса скрежетали. Берт застегнул белую рубашку, поправил жестко накрахмаленный воротник, белоснежно белые манжеты и накинул дорожный плащ.
Поезд остановился. Спустившись по приставной лестнице из вагона, Берт увидел Каппи Рикса, ожидающего его возле открытой черной двуколки. Чалый мерин Каппи был привязан сзади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72