- Я бы ничего здесь не меняла. В самом деле. Это самый красивый... - Она неожиданно рассмеялась. - Я хотела сказать, что это самый чудесный вагон, в котором я когда-либо была, но это смешно: это ведь вообще единственный вагон, который я видела в жизни.
Берт улыбнулся.
- Не соблаговолит ли миледи осмотреть будуар?
- Только в том случае, если милорд не будет пытаться задержать меня там.
- Извините, принцесса, я не даю обещаний, которые не в состоянии выполнить.
Черные бархатные шторы в спальне были задернуты, и единственным источником света были неяркие лампы под серыми абажурами.
Взявшись за руки, Берт и Сабелла смотрели на кровать.
- О чем ты думаешь, моя радость?
- Знаешь, она напоминает мне, что я почти не спала прошлой ночью.
- Я тоже, дорогая. Давай вздремнем?
- Ни за что. - Сабелла повернулась, чтобы уйти обратно в салон.
- Я пошутил, дорогая. Через несколько минут мы остановимся у вокзала в Капистрано, и тогда...
- ...несколько десятков твоих близких друзей встретят нас на перроне, чтобы пожелать счастливого пути.
- Возможно, я сказал двум-трем вчерашним гостям, что мы сегодня будем проезжать мимо. Ты ведь не очень этим расстроена?
- Нет, а сейчас я займусь прической. Должно быть, волосы растрепались после быстрой езды.
Когда поезд подъехал к вокзалу, золотистые волосы Сабеллы были аккуратно зачесаны наверх. И она, и Берт все еще оставались в спальне вагона, когда локомотив издал пронзительный гудок.
- Пошли, - Сабелла направилась в салон, - мы помашем всем из дверей.
- Подожди, радость моя. Я хочу тебе кое-что показать.
Он раздвинул тяжелые черные шторы, закрывающие заднюю стену, и Сабелла невольно вскрикнула от восхищения. Задняя стена вагона целиком была стеклянной. Сбоку находилась дверь, ведущая на открытую смотровую площадку. Вокруг площадки, на уровне пояса, был укреплен серебряный поручень, а сверху ее прикрывал серый, в черную полоску тент, сейчас аккуратно закатанный, но готовый при необходимости защитить их от жаркого калифорнийского солнца.
Берт и Сабелла вышли на площадку. Они вполне могли сойти за королевскую чету - так много людей Пришло попрощаться с ними. Здесь были многие из вчерашних гостей: люди, которых Сабелла не помнила, а некоторых никогда в жизни не видела. Но все они знали Берта.
Многие в Сан - Хуан - Капистрано были рады за молодых и старались подарить им что-нибудь: бутылки бренди и сигары для Берта и шоколадные конфеты для Сабеллы. Молоденькие девушки забрасывали цветами очаровательную, счастливую чету, а скромные юноши старались пробиться вперед, чтобы поближе взглянуть на прекрасную Сабеллу.
Лишь одна темноволосая девушка, не случайно оказавшаяся на вокзале в этот день, не радовалась за новобрачных.
Джина де Темпл сидела в закрытой коляске, стоявшей на противоположной стороне улицы, и с холодной яростью наблюдала за происходящим. Она не могла понять, кого она ненавидит больше: Берта - за то, что оказался так глуп, чтобы влюбиться в испанскую крестьянку, или Сабеллу Риос - за ее длинные ноги и за то, что она заставила Берта потерять голову.
Неужели эта хитрая светловолосая стерва действительно считает, что можно украсть что-то, принадлежащее Джине де Темпл?
- Ни за что! Берт Бернет - глупый осел, но меня не проведешь. Я все про тебя узнаю, даже если на это уйдет вся моя жизнь!
Глава 24
Сидя в экипаже, Джина де Темпл наблюдала за отправлением поезда. Она так и не пошевелилась, пока Берт и Сабелла, махавшие своим друзьям со смотровой площадки «Серебряной Стрелы», не превратились в маленькие точки вдалеке, а затем и совсем исчезли из виду.
Кончиком яркого шелкового зонтика Джина постучала по полу коляски. Дремавший на козлах старый Хулио подпрыгнул от неожиданности и, щелкая кнутом, повернул лошадей по направлению к дому.
В огромном пустом доме Джину ждала телеграмма. Ее отец, сообщалось в ней, уехавший накануне в Лос-Анджелес, не вернется ранее завтрашнего дня. А это означало, что дона Мигеля Андреса Амаро, приглашенного на ужин, ей придется принимать одной.
От ярости и бессилия Джина завизжала так громко, что в комнату вбежали испуганные слуги, но она гневно отослала их прочь.
Ей хотелось кричать, кричать до тех пор, пока есть воздух в легких. Ее мир развалился на куски, ее возлюбленный женился на другой, а ей придется доживать свою жизнь одинокой и озлобленной старой девой. И именно сейчас, когда она убита горем, она должна развлекать дона Мигеля и делать вид, что, в сущности, ничего не произошло.
Но она из семьи де Темплов. Джина вздохнула и резко выпрямилась. Само имя, ее высокое положение в обществе накладывают определенные обязательства. Дон Мигель Андрее Амаро - старый друг отца, прямой потомок Кортеса, уважаемый в высшем обществе Калифорнии человек, один из наиболее богатых и влиятельных людей штата. Она должна, обязана принять его.
Ровно в восемь вечера к особняку де Темплей подкатил прекрасный черный экипаж, запряженный четверкой вороных коней.
Узнав о прибытии гостя, Джина, выждав двадцать минут, спустилась в гостиную.
Навстречу ей поднялся пожилой седоволосый мужчина, одетый в черный, отделанный серебряным позументом костюм испанского покроя. Его темное, гладко выбритое лицо с многочисленными морщинами от многолетнего пребывания на солнце все еще хранило следы былой красоты. Однако обтягивающие брюки и короткий жакет-болеро подчеркивали большой живот и расплывшуюся талию, делая его фигуру нелепой, почти смешной, а высокие - в несколько сантиметров - каблуки, которые дон Мигель носил, чтобы скрыть свой низкий рост, довершали эту комическую картину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72