Она говорила с непоколебимой уверенностью человека, не сомневающегося в своей правоте:— Вы презренный тип, никчемный мелкий жулик и карточный шулер!— Кей! — пытался остановить ее Керли. Она продолжала:— Пьяница и бабник! Вы лжец, вы вор, вы…— Еще немного — и вы начнете оскорблять меня, — произнес Ник.— Вы бы и с мертвого золотые зубы сняли. Вы бы собственную мать продали, чтобы провести еще одну неделю в этом прибежище порока! Вы отвратительный, низкий… и вы называете себя человеком?— Только в качестве упрека, уверяю вас. — Серебристо-серые глаза Ника зажглись веселым огоньком.— Кей, перестань, Ник никогда… — Керли дотронулся до ее руки.— Замолчи, Керли! — Она отбросила его руку, ни на секунду не отводя взгляда, от Ника. — Вы насквозь порочны, Ник Мак-Кейб. Дьявольское отродье!Не помня себя от злости, капитан Кей Монтгомери стояла в полосе утреннего солнечного света, осыпая Ника Мак-Кейба потоками брани. Давая ей возможность выпустить пар, Ник теперь уверился в том, о чем раньше лишь догадывался. Быть может, капитан Кей Монтгомери была совершенством во многих отношениях, однако ей была присуща по меньшей мере одна вполне человеческая слабость.Она не умела владеть своими чувствами.Наконец она остановилась. Она ждала, что он скажет. Он молчал.— Ну? Что вы можете сказать в свое оправдание, Мак-Кейб?Нисколько не раскаиваясь, Ник еще больше разозлил Кей, когда низким и ровным голосом процитировал, как ученик, не пропустивший ни одного занятия в воскресной школе:— Кротостью склоняется к милости вельможа, и мягкий язык переламывает кость. — Он одарил ее язвительной улыбкой и холодно добавил: — Соломоновы притчи 2, 5:15, как мне кажется. Глава 12 Кей пришла в бешенство.Ей захотелось изо всех сил ударить Ника Мак-Кейба прямо в наглый, ухмыляющийся рот. Опасаясь, что не справится с собой, она выхватила у него из рук свою шляпку, резко развернулась и, схватив Керли за ухо, потащила его из салуна. Ошарашенный Керли громко завопил от боли и возмущения. Она как будто не слышала его. В ее ушах звучал лишь низкий насмешливый смех Ника Мак-Кейба, который приводил ее в ярость.— О-о-о! — выл Керли, когда они вышли на улицу. — Отпусти, Кей. Больно!— Вот как? И хорошо! — Кей, прежде чем отпустить, пребольно скрутила его ухо.— Боже всемогущий… у-у… а-а… вот так на, — бормотал Керли, потирая красное, горевшее ухо.— Так что же? Поминать имя Господа всуе — еще один из твоих грехов? Какие еще есть, Керли? — Кей схватила его за рукав у локтя и грубо подтолкнула вдоль тротуара. — Пьянство! Азартные игры! Богохульство! Ты очень быстро усвоил это, маленький братец! Чему еще ты научился у этого порочного Ника Мак-Кейба?— Кей, ради всего святого! Люди смотрят, — запротестовал Керли.— Мать, отец, я, ты — на нас всегда смотрели! — горячо напомнила ему сестра. — Ты не был раньше таким чувствительным!Кей притащила блудного брата прямо в свои меблированные комнаты на Керни-стрит. Она силком усадила его на единственный в комнате стул, а сама стала вышагивать взад-вперед по крошечному пространству перед ним, стараясь успокоиться. Керли притих, как мышка. Он сидел на стуле, сложив руки на коленях. Как он мог сказать Кей, что был еще один маленький грешок, о котором она не знала?Еще была Роуз.Наконец Кей остановилась.Она встала перед Керли и неожиданно улыбнулась ему.— Я так люблю тебя, ты ведь знаешь об этом, правда?— Я знаю, — кивнул Керли. — Мне очень жаль, что так получилось.— В этом не только твоя вина. Барбари-Коуст — без сомнения, самое порочное место из тех, в которых нам с тобой приходилось бывать. — Кей с легким вздохом честно призналась: — Его порочность как-то… притягивает и… очаровывает.Голубые глаза Керли раскрылись от удивления и надежды.— Ты тоже заметила это? Ты понимаешь, почему я…— Я не чужда человеческих слабостей так же, как и ты, Керли. Надо быть совершенно слепой, чтобы не видеть, что места, подобные «Золотой карусели», не лишены притягательности, могут восхищать и очаровывать.Кей подумала о смуглом опасном Нике Мак-Кейбе, и у нее по спине пробежал легкий холодок. Она пожала плечами и улыбнулась ободряющей и прощающей улыбкой. Она ласково дотронулась рукой до плеча брата.— Если бы грех не был притягательным, — тихо произнесла она, — разве было бы так много грешников?Керли покачал головой:— Нет, конечно. Я не думал… Я боялся, что ты никогда не поймешь.— Но я понимаю, как и Отец наш небесный. Он знает об опасностях. Ему ведома неслыханная сила дьявола. Вот почему Библия говорит нам: «Не дай злу победить себя, но победи зло добром».Керли снова кивнул и улыбнулся в первый раз, как вышел из «Золотой карусели».— Правильно. Меня только что одолело зло.— Думаю, что да. — Она с любовью прикоснулась к его лицу. — Но теперь ты оставишь все это позади и…— Кей, я не могу, — прервал ее Керли.Кей отдернула руку, как если бы его кожа обожгла ее.— Что? Не можешь? Ты что, совсем потерял веру?— Нет, но я потерял свое сердце.Кей начала говорить, но Керли остановил ее. Он вскочил, взял Кей за плечи и усадил на стул.Торопясь и сбиваясь, Керли Монтгомери рассказал сестре, что он безнадежно влюблен. Он влюблен в самую милую, самую добрую и красивую девушку на свете. Он боготворит ее, обожает, не может жить без нее.— А почему ты должен жить без нее? — быстро проговорила Кей.Испытывая громадное облегчение, оттого что ее дорогой младший братец, несмотря на свой краткий опыт бурной жизни, встретил и полюбил чистую невинную девушку, Кей встала и от души крепко обняла его.— Керли, я думаю, это замечательно. Когда я увижу ее? Где она живет? Как ее зовут?— Роуз Рейли, — произнес Керли, уже готовый полностью облегчить свою душу, выложив все как есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113