Когда их губы наконец разомкнулись, Дэйн судорожно вздохнул и едва сдержал себя, чтобы не опрокинуть ее на кровать и не овладеть ею. В этот момент он пожалел о том, что Элизабет – невинная, утонченная молодая леди, сердце которой надо терпеливо завоевывать долгими ухаживаниями.
Элизабет тоже боролась с собой. Однако в отличие от Дэйна ей не нужно было сдерживать свою страсть. Наоборот, она пыталась заставить себя почувствовать к нему хоть что-нибудь. Она прижималась всем телом к этому высокому стройному мужчине, изо всех сил стараясь ощутить хотя бы сотую долю того неукротимого желания, что охватило ее в ту апрельскую ночь четыре года назад в объятиях бородатого незнакомца.
Элизабет тяжело вздохнула. Дэйн прекрасно сложен, строен, мускулист. Хорош собой: классические черты лица, золотистые волосы, изумрудно-зеленые глаза.
Кроме того, он весьма умен и безумно богат. О таком мужчине могла мечтать любая женщина. Элизабет не сомневалась, что очень нравится Дэйну и что не за горами тот день, когда он сделает ей предложение. Не принять его предложение было бы в высшей степени глупо.
Элизабет взглянула на Дэйна. Его глаза пылали страстью, однако он не пытался силой овладеть ею. Они были одни в квартире Элизабет. Далеко не каждый мужчина не воспользовался бы этим. Но только не Дэйн. Он – джентльмен. Он уважает ее.
К вечеру они закончили все дела и отправились поужинать в маленькое тихое кафе на Юниор-сквер, а к девяти часам вернулись в квартирку Элизабет. Дэйн сказал ей, что рано утром у него назначена встреча и, извинившись, отправился домой.
Элизабет улыбнулась, достала из корзины старинную карту и вручила ему с просьбой сохранить в каком-нибудь надежном месте.
– Можете на меня положиться, – заверил ее Дэйн, и она почувствовала, что действительно может рассчитывать на него. Ей было приятно осознавать это.
Отбросив все сомнения, Элизабет нежно проговорила:
– Дэйн, я хочу сказать вам, что вы – один из лучших людей, с которыми мне доводилось встречаться.
– Дэйн Кертэн, вы самый большой подлец из тех, что я когда-либо знала.
– Хорошо же вы разговариваете со своим суженым.
Дэйн раскрыл свои объятия, и Анна Бишоп со вздохом приблизилась к нему. Не прекращая ругать его за то, что вместо восьми часов он пришел в половине десятого, эта тайно помолвленная с Дэйном женщина закинула свои короткие полные руки ему на шею.
– Ты так скверно поступаешь со мной, Дэни, мне это не нравится.
– Скверно поступаю с тобой? Что за глупости ты говоришь?
– Никакие не глупости. Почему ты не разрешаешь мне рассказывать о нашей помолвке? – Она вскинула голову и посмотрела Дэйну в глаза.
Он одарил ее ослепительной улыбкой.
– Потому что в любой тайне есть свое очарование. Ты не находишь, дорогая? Вспомни нашу «охоту за сокровищами»…
– Да, наверное, ты прав, – с грустью промолвила Анна. – Но сегодня нам не удастся поиграть в нашу игру.
– Отчего же?
– Днем неожиданно вернулись мои родители. – Ее двойной подбородок улегся на грудь.
Весьма оживившись, вместо того чтобы расстроиться, Дэйн поддел пальцем ее подбородок, чуть приподнял его и прошептал:
– Черт их побери! Весь день я мечтал о вечере, который мы проведем наедине!
– Правда, Дэни? – Ее глаза вспыхнули. – Знаешь, давай поедем кататься в парк, и я разденусь и…
– Это исключено, любовь моя. Не думаешь ли ты, что я стану рисковать своей репутацией? А если нас кто-нибудь увидит?
– Ты прав. Это слишком опасно, – с досадой проговорила она. – Да, кстати, ступай в гостиную, поздоровайся с моими родителями.
– Дэйн Кертэн, ты – самый отъявленный негодяй из тех, что я когда-либо встречал в своей жизни.
– Зачем ты так, Эдмунд? Ведь я твой единственный брат!
Эдмунд стоял, повернувшись спиной к камину, в просторной гостиной своего дома на Пятой авеню. Он взглянул на Дэйна и уселся на длинный, обитый парчой диван.
Пробыв у Анны Бишоп всего несколько минут, Дэйн приехал к Эдмунду, чтобы показать старую карту Элизабет.
– Она хочет, чтобы я сохранил это у себя, – сказал Дэйн, наливая бренди в сияющий хрустальный бокал. Улыбаясь, он добавил: – В следующем месяце мы с Томом Ланкастером отправимся в Нью-Мексико, чтобы осмотреть наши прииски. Эта карта может нам пригодиться.
Спокойные глаза Эдмунда смотрели с неодобрением.
– Дэйн, мне все это не нравится. Я имею в виду твои отношения с Элизабет. Это как-то нехорошо. А вдруг она влюбится в тебя?
Дэйн сделал глоток бренди.
– И что же?
– Мне бы не хотелось, чтобы ты причинял боль этой милой женщине. Она только что потеряла отца, осталась совсем одна. Каково ей будет узнать, что ты обручен с наследницей Бишопа?
Дэйн не переставал улыбаться.
– Конечно, ей это не понравится, и поэтому она ни о чем не узнает до тех пор, пока не влюбится в меня так сильно, что остальное уже не будет иметь для нее никакого значения. – Он осушил бокал. – Пойми, Элизабет много значит для меня, но я не могу жениться на женщине, у которой совсем нет денег. Боже мой, она думает, что мы богачи. Она понятия не имеет о том, что рынок акций может лопнуть в любой момент.
– Ради Бога, Дэйн, тише. Ты хочешь, чтобы Луиза услышала нас? – встревожился Эдмунд.
– Эдмунд, мы оба знаем, что, если Джиму Фиску и Джею Галду удастся загнать нас в угол, – рынок лопнет. И тогда мы пропали. – Зеленые глаза Дэйна вспыхнули гневом. – Черт бы побрал этих алчных, гнусных воров! Они не думают ни о чем, кроме своего обогащения.
Эдмунд взволнованно пробормотал:
– Я знаю, знаю. Но ты не должен уподобляться этим беспринципным…
– Эдмунд, а что скажет твоя расточительная жена, узнав, что мы банкроты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108