— А ну, выкладывай все по порядку, мексикашка. Твой отец развлекался с этой новенькой кухаркой там, на сене?
В черных глазах Рено вспыхнуло бешенство. Они остановились на наглом лице Пекоса, а темная рука схватила его за воротник рубашки. Притянув испуганного мальчишку к себе, Рено холодно процедил сквозь зубы:
— Ты, тупой маленький грязный ублюдок! Не смей больше никогда заикаться об этом. Моя мать и отец умерли. Как они умерли, не имеет для тебя значения. Я любил их обоих, и я изобью тебя, если еще когда-нибудь услышу, что ты зубоскалишь о них. Это мой дом, убирайся отсюда немедленно!
Наконец он отпустил Пекоса, но ошеломленный мальчишка заметил слезы печали, наполнившие темные глаза Рено. С того дня Пекос МакКлэйн, благоговея перед гордым мужественным мексиканцем, решил с ним подружиться. Это получилось не сразу, но Рено, от природы незлопамятный и дружелюбный, вскоре перестал гонять девятилетнего мальчишку, когда он каждый вечер после ужина приходил к нему. Более того, тот ему понравился: маленький мальчик откровенно заявил своему мексиканскому кумиру, что хочет с ним подружиться. А что думает по этому поводу Рено?
Сверкнув белоснежными зубами, Рено Санчес засмеялся и потрепал иссиня-черные волосы мальчика.
— Si, Пекос, — заверил ребенка Рено, — мы станем друзьями, но только при том условии, что ты не будешь мне напоминать о своем имени МакКлэйн. Si?
— Si, Рено, — усмехнулся Пекос. — Почему бы и нет?
С того дня минуло восемнадцать лет. Пекос МакКлэйн и Рено Санчес стали близки, как братья. После той июльской трагедии они большую часть свободного времени проводили вместе, катаясь верхом, плавая, охотясь или, лежа на спине под звездами, мечтали о будущем, когда они оба пустятся в полные небывалых приключений путешествия. Не обращая внимания на ругань Баррета МакКлэйна, который был недоволен дружбой сына с оборванцем, Пекос заявлял отцу, что для него не имеет никакого значения, что имя его друга — Санчес. Пекоса жестоко наказывали за его дерзкий язык и непочтительность к старшим. Но толку от этого было мало: Пекос твердо решил во всем походить только на своего друга Рено. Он был единственным человеком, с кем ему хотелось бы проводить время, и никакие наказания недовольного отца не могли этого изменить.
Пекос сидел, широко расставив ноги, на стуле с высокой спинкой, наблюдая, как его старый друг наполняет водой кофейник. Ополовиненная бутылка кентуккского бурбона была извлечена из потайного местечка и поставлена на стол. Пекос налил себе виски, выпил, поморщившись, и налил еще.
— Ты должен сопровождать меня в этой поездке, Рено. Я встретил женщину своей мечты в Пасо.
Пасо дель Норт на границе Техаса и Мексики было восхитительным местом, где любой отважный юноша мог с легкостью найти удовольствия, которыми жаждал насладиться. В городке, в котором все салуны, рестораны и игорные дома были открыты 24 часа в сутки, было довольно просто удовлетворить любые желания и вкусить плоды запретных наслаждений. Для Пекоса МакКлэйна этот городок стал излюбленным местом, и он провел много счастливых часов за игорными столами, крытыми зеленым сукном, в театрах и чудных ресторанчиках. Этот развеселый городок прекрасно подходил к его неугомонной натуре и давал ему возможность пускаться в бесконечные приключения.
Исколесивший весь юго-запад, Пекос был хорошо знаком с владельцами таверн и хозяйками заведений в Пасо дель Норт. Его уважали и побаивались картежные шулеры и бродяги, за ним охотились женщины всех сортов.
— Расскажи мне об этой девушке твоей мечты, — попросил Рено, потерев руки, как ребенок, с нетерпением ожидая услышать рассказы друга о его последних приключениях. — Но сначала дай-ка мне закурить.
— Черт побери, ты когда-нибудь начнешь покупать себе сигары сам? — несмотря на резкость слов, красивое лицо Пекоса осветилось теплой улыбкой, говорившей о привязанности. Достав сигару из нагрудного кармана, он протянул ее через стол. — Позволь мне обрисовать тебе обстановку. — Пекос потянулся и откинулся назад, пока Рено закурил и одобрительно кивнул в ответ. — Это случилось в мою последнюю ночь на границе. Я проспал весь день и проснулся перед самым заходом солнца. Хорошо промочил горло в отеле, принарядился в надежде приударить за какой-нибудь девочкой.
— Еще бы, — возбужденно воскликнул Рено, — я даже знаю, что…
Предостерегающе подняв красивую руку, Пекос призвал своего чересчур шумного друга к молчанию:
— Кто, черт возьми, рассказывает эту историю, ты или я?
— Прости, прости. Я больше не буду тебя прерывать, — улыбаясь, заверил его Рено.
— Прекрасно. Так вот, слушай: я нарядился, как денди, и вышел из гостиницы на площадь. Я еще не знал, чем бы мне заняться, пересек пыльную площадь и очутился как раз у таверны «У Хрисана Гузи». Я благословил счастливый случай, который привел меня сюда, так как вспомнил, как кое-кто из джентльменов, с которыми я время от времени перекидывался в покер по вечерам, говорил, что видел в этом заведении одинокую красивую девушку с золотыми волосами и очаровательной фигуркой, которая словно создана для любви.
Пекос остановился, зевнул и потер уставшие глаза. Рено затянулся сигарой и ждал продолжения.
— Полагая, что вновь встретить эту девушку здесь было маловероятно, я все же зашел в таверну. Пробираясь через толпу к бару, я кивнул одетому в белый жилет бармену и взял бутылку превосходного виски. За ней последовал сияющий хрустальный бокал. Пока бармен наливал мне виски, в ближайшем углу раскрылись красные вельветовые занавески, и пианист у сцены ударил по клавишам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131