Джоз и Педро Родригес одновременно натянули пониже свои сомбреро. Но голос Джоза звучал спокойно:
— Сеньорита Уэбстер, мне очень жаль. Это песчаная буря. К сожалению, она может причинить много неприятностей тому, кто попадет в нее.
Сквозь прищуренные покрасневшие глаза Анжи посмотрела на парня:
— Песчаная буря? Джоз, вы когда-нибудь уже видели нечто подобное?
Блеснув белоснежными зубами, Джоз тут же закрыл рот, чтобы в него не попал летящий песок. Кивнув головой, он улыбнулся. Ветер быстро набирал силу, увлекая все больше песка в свой водоворот. Песок набивался в нос и горло, жег глаза, заставляя их слезиться, царапал нежную кожу, трепал волосы и проникал под одежду. Закрыв лицо руками, Анжи крикнула:
— Джоз, это ужасно! Мы так можем погибнуть! Что нам сделать? Есть ли здесь поблизости какое-нибудь место, где мы могли бы переждать бурю?
Наклонив голову навстречу свирепствующему ветру, Джоз вынужден был разочаровать ее:
— Мне очень жаль, сеньорита Уэбстер, но Тьерра дель Соль — ближайшее убежище в этих местах. Мы не погибнем. Я бывал и не в таких передрягах.
Сняв голубую шелковую бандану, что обматывала его шею, Джоз протянул ее испуганной девушке. Затем прокричал ей прямо в ухо:
— Я повяжу бандану на нижнюю часть вашего лица. Это убережет ваш рот от песка.
Анжи благодарно кивнула и придержала скользящий мягкий материал у лица, пока Джоз плотно завязывал его узлом у нее на затылке.
— Так лучше? — с надеждой спросил он.
— Да, гораздо, — пробормотала она сквозь шелк.
Педро Родригес не произнес ни слова. Несмотря на увеличивающиеся красновато-желтые клубы плотной удушающей пыли, его темные глаза были широко открыты, а морщинистые руки твердо сжимали поводья, заставляя испуганных лошадей двигаться вперед. Баррет МакКлэйн поручил ему доставить в целости и сохранности эту красивую молодую гринго до ранчо, и он намеревался выполнить это поручение. Все его заботы были только о ней; если хоть один волосок упадет с ее головы, ему не миновать сурового наказания хозяина.
Каждый был погружен в свои мысли. Молча они пробирались сквозь одно из самых устрашающих проявлений Матери Природы. Педро Родригес думал только о том, как бы доставить молодую женщину в убежище. Мысли молодого Джоза Родригеса кружились вместе с песком. Как, спрашивал он себя, эта девочка, не старше, чем он, согласилась стать женой Баррета МакКлэйна? Несомненно, такая красавица оставила множество разбитых сердец в Луизиане. Зачем же она проделала такой огромный путь, чтобы выйти замуж за сурового пожилого скотоводческого барона?
С закрытыми голубым шелком носом и ртом и зажмуренными глазами Анжи почувствовала знакомый комок в пересохшем горле. Она покинула зеленые земли Луизианы, чтобы приехать в эту высохшую пустыню, где на много миль не было ни одной живой души Техас. Она произнесла это слово про себя. Она уже ненавидела Техас. Здесь не было ничего… ничего. Ничего, кроме миль и миль пустоты. Ни деревьев. Ни полевых цветов. Ни быстрых ручейков. Ни сладко пахнущего влажного воздуха. Ни домов и вымощенных камнем улиц. Были только удушающий слепящий ветер и песок на всем пространстве, доступном взгляду.
Это было слишком для Анжи. Слезы потекли из-под плотно закрытых глаз. Они текли по щекам вниз, смешиваясь с песком и увлажняя голубой шелк. Добрый юноша с беспокойством смотрел, как плачет испуганная девушка. Он чувствовал, как его сердце переполняет сострадание к Анжи, которая находилась теперь вдали от дома среди унылой земли, где палящее солнце и песок ранят ее нежную белую кожу. Педро скользнул по ней сочувственным взглядом, но затем глаза его вновь устремились на лошадей. Даже если бы он и хотел, все равно не смог бы сказать ей слов утешения, так как плохо говорил по-английски. Он лишь с сожалением помотал седеющей головой.
Забыв о разнице в социальном положении, Джоз импульсивно обнял рукой вздрагивающие плечи Анжи и притянул ее к себе. Когда плачущая девушка зарылась залитым слезами и покрытым шарфом лицом в его шею и плечи, сердце Джоза дрогнуло, и он обхватил ее другой рукой, придвигая ближе к себе. Тихим голосом, который Анжи едва могла расслышать в воющем ветре, Джоз искренне сказал:
— Сеньорита, своими слезами вы разрываете сердце Джоза. Я проклинаю этот скверный ветер и песок за то, что они сделали вас несчастной.
Его темные выразительные глаза смотрели ей в лицо, и ласковым неловким прикосновением он вытер залитые слезами щеки, приговаривая низким успокаивающим голосом:
— Это случается не так уж часто, Анжи. Вы увидите, у нас много прекрасных дней в юго-западном Техасе. Вы увидите такие заходы солнца, что…
Дрожащим голоском она произнесла:
— О, Джоз, я плачу не только из-за этой бури, а еще и…
Коричневая рука теснее сжала ее дрожащие худенькие плечи, и Джоз увидел, как длинный шелковый локон льняных волос, растрепанных ветром, обвился вокруг ее лица.
— Я знаю, — сказал он с мудростью, не соответствующей его юному возрасту. — Я понимаю, Анжи. Вы не хотите…
Но голос отца прервал Джоза. Быстро сказав что-то по-испански, Педро Родригес строго предупредил своего сына: ничего больше не говорить. Анжи плохо знала испанский и не поняла, что Педро просил сына не вести себя так неразумно, что Джозу не полагается обнимать юную леди, которая станет женой их работодателя. Но Анжи услышала суровые нотки в голосе Педро и почувствовала, как тут же стройное тело Джоза отодвинулось от нее. Она догадалась, что ведет себя недостойно.
Что сказал Педро Родригес своему сыну? Был ли добрый пожилой мужчина шокирован тем, что она позволила Джозу обнять себя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131