ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

ведь сегодня одно из моих посланий должно прибыть на почту!
Я поглядела в записную книжку и нахмурилась. Открыть временную капсулу я смогу лишь через несколько часов. А это значит, что к нынешнему кризису, что бы там у них ни стряслось, послание не имеет отношения. Ведь редко какие кризисы у Ворот длятся больше двух-трех часов.
И, следовательно, у меня есть все основания ожидать сегодня еще одного кризиса.
Иногда я удивляюсь, зачем вообще встаю по утрам.
Тормозные кольца посадили мою капсулу на землю, и я бегом помчалась через комплекс Ворот к центру управления. Гномы, озаряемые голубым и зеленым мерцанием пультов, заполнявших длинную подковообразную галерею, наблюдали за тем, что творится в зале. Звуконепроницаемое стекло защищало центр управления от шума, царившего внизу.
Господи, до чего же я ненавижу гномов! Всякий раз, приходя сюда, я задыхаюсь от запаха гниения. Вздор, конечно; на самом деле это запах моего собственного страха. Через год-другой я тоже окажусь за пультом. Меня встроят в него, вывернув все кишки наизнанку, и от моего тела не останется ничего, кроме Большой Лжи. Я и сейчас на двадцать процентов подделка. Они-- более чем на восемьдесят.
Ну и черт с ними.
Я поймала на себе парочку испепеляющих взглядов. Гномы тоже не больно жалуют нас, ходячих.
В центре управления произошли перемены: появилось новое лицо. Лоренс Калькутта-Бенарес. Вчера еще он сидел в кресле заместителя, а пять лет назад был командиром моей группы. Нет смысла спрашивать, что сталось с Мэрибет Метц. Летит времечко.
Я спросила:
--Что стряслось?
--Судя по всем признакам, прогрессирующая твонки,-- ответил Лоренс, безбожно насилуя грамматику. Раньше "твонки" называли анахроничный предмет, оставленный в прошлом в процессе перехвата, но с недавних пор это словечко стали употреблять также для обозначения парадоксальной ситуации, которую потерянный предмет вызывает.-- Прости, что не дали выспаться,-продолжал Лоренс.-- Мы решили поставить тебя в известность.
Позор, да и только, до чего быстро хороший командир может деградировать в слабоумного маразматика! Вместо того чтобы объяснить мне толком, в чем дело, он сидит тут и разводит канитель, стараясь вовлечь меня в дурацкую светскую беседу.
--Вскоре после твонки-тревоги одна из твоих девчонок потеряла на борту самолета парализатор.
--Лоренс, ты так и будешь капать мне на мозги три дня подряд или все-таки расскажешь, что стряслось, и дашь мне заняться делом?
Кончай мямлить, ты, старый мешок с дерьмом!
Последнюю фразу мне не пришлось произносить вслух. Он и так понял. Прямо на глазах его так называемое лицо заледенело. Бедный ублюдок, ему просто хотелось со мной потрепаться! Он до сих пор считает себя моим другом. Что ж, увы и ах!.. Сегодня он впервые в своем новом качестве общается с ходячей, и, похоже, до него наконец дошло, какие взаимные чувства мы испытываем друг к другу. Ничего не попишешь: мне надо дело делать, а на титул "Мисс Родственные Души" я не претендую.
Лоренс сухо перечислил факты-- чего я и добивалась.
--Перехват в Аризоне, год 1955. Локхидовский "констэллейшн". Осталось около двадцати минут по их времени, потом самолет потеряет правое крыло. Твоя команда все еще на борту: они ищут пропавшее оружие и одновременно пытаются завершить перехват. Показания сканеров пока неопределенны. Мы не можем сказать, найдешь ли ты парализатор. Но возможно, найдешь.
Я подумала мельком, что у пилотов, похоже, стало любимой забавой терять над Аризоной правое крыло, и тут же выкинула все посторонние мысли из головы.
--В таком случае давай мне мост,-- сказала я.-- Я пошла назад.
Он не возражал, хотя и мог бы. Посылать человека, не замещающего в прошлом кого-либо другого, чревато разрывом временной безопасности.
Подозреваю, что Лоренс был бы не против, если бы я кувырнулась вниз и приобрела себе небольшой земельный надел в Аризоне. В общем, какими бы ни были его побуждения, приказ он отдал. Один из его недоразвитых подручных нажал на кнопки, и в сортировочном зале выдвинулся мост. Я, хлопнув дверью, выскочила на него и оказалась в десяти метрах над головами изрыгающих проклятия пассажиров, только что доставленных из 1955 года. Пассажиры первого класса, не иначе: они всегда орут с особым возмущением. Как же-- заплатили кучу денег за лучшие места, а получили... Я напишу об этом своему конгрессмену, Сесили, непременно напишу!
Я замешкалась на секунду на конце моста-- там, где он соприкасается с узенькой полоской пола, кончающегося у современной стороны Ворот. Я всегда так делаю. Тысячу раз проходила через эту проклятую штуковину, а привыкнуть и запросто шагнуть не могу, хоть убей. Внизу кто-то из пассажиров требовал позвать стюардессу. Ей-Богу, я не шучу! Он действительно требовал.
Мне бы его заботы.
В двадцатом веке люди прыгали с самолетов под шелковыми балдахинами, которые складывались в ранце на спине. Балдахины называли парашютами, и по идее они должны были раскрываться, чтобы замедлить падение за землю. Двадцатники занимались этим потехи ради и называли свою забаву "нырками с небес"-подходящее, кстати говоря, название.
Попытка понять, как человек, имеющий шанс дожить до семидесяти лет, способен решиться на такой шаг (если еще учесть крайнее несовершенство их медицины),-- как, вопреки всему, он все же делал тот самый шаг из двери самолета, помогла мне в свое время отчасти справиться со страхом перед Воротами. Это не означает, что мне удалось понять, зачем они прыгали: двадцатники, как известно, полными кретинами все-таки не были. Но даже они не испытывали настоящего удовольствия от прыжков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики