Мари-Лор кивнула. Она рассказала мадам Муфф о своем поступлении на место, и оживившаяся при мысли о возможной прибыли старушка предложила ей посмотреть книги. Если Мари-Лор что-нибудь нужно, она отложит для нее книгу, пока та не получит первое жалованье от месье Моро.
— Не сейчас, — сказала Мари-Лор, опуская руку в мешок. — Но может быть, вы купите у меня это? — «Воспитание вольнодумца, мемуары месье X» были куплены Мари-Лор в тот день, когда она впервые вошла в лавку месье Моро. Какой смысл беречь ее; она знала ее наизусть, а сейчас ей были нужны деньги.
Невзирая на зубную боль, мадам Муфф отчаянно торговалась. «Все равно, — думала Мари-Лор, — даже то немногое, что я получила, поможет обставить новую квартиру».
Она шла по узким улочкам, направляясь к книжной лавке. Было все еще рано, но она подождет прихода месье Моро у дверей. Это не пугало ее: Софи задремала, а вокруг были люди, за которыми можно было наблюдать, и шум города, который можно было слушать.
Проходили приказчики. Уличные торговцы воспевали качество и дешевизну своих товаров.
«Селедка — покупайте мою сладкую селедку!»
«Свекла — одно су за фунт!»
«Салат, щавель, портулак, горох!»
«Мари-Лор! Мари-Лор!»
Нелегко было в какофонии улиц разобрать голоса отдельных торговцев; говорили, что только истинный парижанин мог различить каждое слово. Явно, размышляла Мари-Лор, ей еще многому надо научиться. Она слышала «селедка» и «свекла», но один голос озадачил ее провинциальный слух. Ибо разносчик определенно кричал: «Мари-Лор!»
Это был не разносчик.
Теперь она не только слышала, но и видела его. Он бежал по улице, в небрежно наброшенной одежде, не стыдясь выкрикивая ее имя. Серебряные пряди волос блестели в лучах солнца. А в руке он держал книгу.
Он приблизился. Книга называлась «Воспитание вольнодумца».
Черт бы побрал мадам Муфф с ее зубной болью.
В расширенных глазах Жозефа был страх, они черными пятнами выделялись на покрасневшем от бега лице. Он не брился в это утро, и казалось, он спал меньше, чем она.
— Слава Богу, — задыхаясь сказал виконт. — Мари-Лор, слава Богу, я нашел тебя. Торговка кофе… сказала, женщина… ребенок, должно быть, мой… перешла… на Левый берег.
Это несправедливо! Теперь все будет намного труднее. Он должен уйти.
— Я не хотела, чтобы ты искал меня, — сказала она. — Пожалуйста! Разве ты не прочитал моего письма?
— Прости. Могу себе представить, как это выглядело в твоих глазах. Но пожалуйста, позволь мне сказать одну вещь. Нет, две. Две и все, я обещаю. Пожалуйста. И потом, клянусь, я уйду, если ты этого захочешь.
— Который час? — спросила Мари-Лор.
— Почти восемь.
— Хорошо, — согласилась она. — Пройдемся немного Но я должна вернуться сюда к девяти.
Она отмахнулась от его протянутой руки.
— Только пройдемся.
Словно по обоюдному согласию, они направились к Сене. Прежде чем начать, Жозеф нервно сглотнул.
— Я не хотел оставлять тебя одну среди ночи, но так получилось. Я обещал Жанне, что приду на своего рода поздний ужин, который она задумала. Очень таинственно. Я не понимал, почему это не может подождать до утра, но она настаивала.
У Мари-Лор сжалось сердце. Возможно, маркиза решила, что ей пора узнать, что такое мужчина. Он посмотрел на Мари-Лор и улыбнулся:
— Нет, это не то. Совсем не то. Наоборот, — он замолчал на мгновение, — она хочет, чтобы я женился на тебе.
Она ненавидела, когда Жозеф говорил загадками.
— Не надо шутить такими вещами!
— Я так и сказал Жанне. Но это не шутка, Мари-Лор. Она имела в виду аннулирование брака. Она обсуждала это со священниками — например, с весьма либеральным аббатом Морелем, тем, кто написал статьи для «Энциклопедии» Дидро. Морель думает, что это можно сделать. Ведь мы с ней никогда не спали вместе. И она готова вложить ошеломляющую сумму денег в перестройку какой-то соборной башни. Я уже не помню какой, было позднее время, когда Жанна рассказала мне обо всем.
Мари-Лор молча смотрела на Жозефа.
— Я знаю, это трудно сразу понять. Но она высказалась так: «Я не смогла выкупить тебя из Бастилии, но, кажется, смогу выкупить тебя из этого брака».
— Но зачем ей это? Разве ей и мадемуазель Бовуазен не лучше, не безопаснее так, как оно есть?
— Да, но когда я спросил ее об этом, она сказала, что любовь не имеет отношения к безопасности. Любовь — это когда отдаешь все, что можешь. Это ее убеждение.
— Бог мой!
— Они хотят уехать, — сказал Жозеф, — вместе путешествовать — Венеция, Берлин, даже Россия. Они хотят посмотреть мир. У Арианы есть несколько приглашений играть в других странах. Но главная причина, как говорит Жанна, в том, что они не думают, что Франция превратится в страну, где легко будет жить таким женщинам, как они. Они подозревают, что, какие бы перемены ни произошли, страна станет более нетерпимой и пуританской, и они не хотят находиться здесь.
Мари-Лор казалось, что земля уходит из-под ног.
— И… и… тогда ты на мне женишься?
— Ты делаешь мне предложение? — засмеялся он.
— Я спрашиваю, не делаешь ли ты мне предложения?
— Конечно! Или сделаю через несколько минут. Но подожди. Ты ведь не знаешь, за которого именно «меня» я прошу тебя выйти замуж, пока не скажу тебе вторую вещь.
— Надеюсь, — заметила она, — что Софи не унаследует от тебя любовь к загадкам.
— Потерпи немного. Вчера у меня был еще один важный разговор. С доктором Франклином. Полагаю, мне следовало рассказать об этом вчера ночью, но ты не давала мне такой возможности.
Они вышли на набережную, и Жозеф здоровался со всеми книготорговцами и торговками, мимо которых они проходили. Мадам Муфф помахала ему рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97