Уважаемый коллега! Нюрнбергский процесс потому и состоялся, что в братск
их могилах, на полях сражений лежат коммунисты, которые сделали возможны
м провести этот Нюрнбергский процесс. В противном случае у Вас бы не было
на что ссылаться.
А теперь хочу обратиться к победителям. Больше всего бойтесь тех витязей
, которые примазываются к вам. Они, привыкшие торговать, оттеснят вас, благ
ородных рыцарей, и пожнут плоды ваши, и сделают все, чтобы победители раск
ололись и пошли друг на друга. Это будет, ибо это уже было. Примазываясь, он
и начнут демонстрировать свою запоздалую лояльность президентам, вам, п
обедители, старым испытанным способом Ц доносом на не успевших написат
ь доносы.
Уважаемые коллеги! Победа состоялась, но не дай Бог, чтобы эта победа прев
ратилась в поражение. Разрушающая толпа Ц это стихия, это не кумулятивн
ый снаряд, который можно послать на Петровку или в Кремль. Он бьет поквадр
атно и в чужих, и в своих. Давайте сохранять спокойствие. Никаких списков
Ц это противоконституционно».
Именно в этой напряженной ситуации хочу взять паузу и наконец объяснить
ся с оппонентами касательно запрета партии.
Итак, поставим наконец все точки над i. Смею надеяться, что я уже давно и дос
таточно четко определил свою позицию относительно тех 0,3% неприкасаемых,
самоизолировавшихся в закрытый орден и, по существу, репрессивно присво
ивших себе право именоваться «КПСС». К слову, я был среди тех, кто требовал
ее кардинальной реорганизации на атомно-молекулярном уровне, вплоть до
изменения названия. И Ц одним из не так уж и многих на то время Ц кто убеж
дал и убедил парламент привлечь к сотрудничеству возникшие и рождавшие
ся новые партии и общественные движения. Хотя и парламентские, и партийн
ые высшие чины грозили мне пальчиком: мол, что вы делаете, они же не все еще
юридически оформлены?! «Но они уже реально действуют, Ц отвечал я. Ц К то
му же мы на всех уровнях провозгласили принцип многопартийности. Или это
Ц очередная партутка?»
Так что и меня, и большинство партийцев трудно обвинить в ностальгии по «
старой КПСС». Говорю это не в оправдание (считал и считаю это ниже своего д
остоинства), а хотя бы для «разбора партии»: что же, как и почему произошло?
…
Короче, все свидетельствовало о том, что очередной съезд обозначил бы ко
нец всевластного корпоративного ордена.
Так что же мешало Вам, Михаил Сергеевич, на съезде в установленном порядк
е огласить свое отречение?
Страх, Михаил Сергеевич. Давайте уж будем откровенны: страх! Причем идущи
й сразу от двух энергоисточников, между которых Вы очутились, или, скорее,
сами загнали себя.
Во-первых, страх перед съездом. Вне всякого сомнения, на сей раз Вас бы отс
транили от должности Генсека, даже если бы Вы и «забыли» подать в отставк
у. Уверен, что была бы создана комиссия для изобличения всех тех преступл
ений, которые именем партии совершили перерожденцы. Можно не сомневатьс
я, что дошел бы черед и до партийного суда, многократно суровее, чем нынешн
ий Конституционный, хотя бы потому, что многие из ныне записавшихся в суд
ьи предстали бы перед ним в качестве обвиняемых.
Вот как раз этот поворот больше всего тревожил и страшил Вас и Ваших. Имен
но это в значительной мере и подвигло перерожденцев ускорить не реорган
изацию, а ликвидацию партии как потенциального судьи и одновременно сви
детеля обвинения.
Да, но почему же Вы все-таки, уже давно предчувствуя неотвратимое, Ц поче
му Вы заранее, еще в относительно спокойный период, не решились подать в о
тставку? Вот тут и возникает каверзный вопрос: не потому ли не решились, чт
о решали-то не Вы, а… другие? Причем решали те, что «далеко от Москвы»?
И Ц отдадим им должное Ц правильно решали, исходя из собственных нацио
нальных интересов, поскольку лучше нас знали реальную обстановку, а след
овательно, и все негативные для себя последствия Вашей отставки. А посем
у и не разрешали Вам спрыгнуть на ходу, ибо в таком случае партия реоргани
зовалась бы, то есть обновилась организованно. Сие же никак не вкладывал
ось в расчеты того берега: им надо было ликвидировать. А это мог, Ц без бун
та и смуты Ц сделать единственный на то время человек, то есть Вы, Михаил
Сергеевич.
Почему же той стороне требовалось именно разгромить партию? Боязнь стро
я, «экспортирующего революцию»? Но весь мир знал, что в тогдашнем состоян
ии этот строй уже ничем не угрожал: он был начисто ослаблен, наглухо скомп
рометирован и культовскими извращениями, и партперерожденцами, расшат
анный, обезоруженный и дезориентированный «перестроем» и агентами вли
яния, которые довели его компрометацию до нулевой отметки. Знали это стр
атеги на том берегу получше нас, но им нужен был идеологический жупел, что
бы достичь
вожделенной, исконной цели Ц в одночасье развалить «империю».
Но зачем, спросите, понапрасну тратить энергию и валюту, если шел естеств
енный процесс формирования независимых государств? К тому же и у нас, и та
м прекрасно знали, что этот процесс необратим? Ибо бывший союзный парлам
ент сам наработал законы, которые вели, по существу, к ликвидации унитарн
ого Союза по пути к Сообществу Суверенных Государств.
Вы что, думаете, на том берегу не знали об этом необратимом процессе? Да ве
дали лучше нас с вами! Но именно естественный ход их пуще всего и пугал. Иб
о если бы все шло по-людски, естественным путем, то рождались бы действите
льно независимые государства. Подчеркиваю: действительно независимые,
с нормально функционирующей экономикой, конечно, с определенным, но не с
нынешним катастрофическим спадом производства, поскольку пульсировал
а бы сердечно-сосудистая система бывших союзных связей и коммуникаций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52