Остальные с грехом пополам устроились отдыхать на бугорке, на груде сырых листьев. Хорошо хоть, что ноги были сухие.
Парамонов и Мигунов возвратились незадолго до сумерек и доложили: на шоссе никакого движения, за весь день проехало восемь повозок в сторону передовой. На окраине села обнаружены три танка и броневик. Ну, что ж, на худой конец это тоже были какие-то сведения. Штабники отметят на картах, что в таких-то и таких-то квадратах севернее Киева противник свои силы не сосредоточивает.
Игорь приказал радистам развернуть станцию и передать короткую радиограмму.
Выбравшись из мокрой чащобы на ровное поле, люди повеселели и зашагали быстрей. Булгаков торопился пересечь открытое место, дойти до лесных массивов, сквозь которые пролегало рокадное шоссе. Эти леса и перекресток магистральных дорог были главной целью разведывательной группы.
Под утро пересекли вязкую пашню. Впереди возникли стволы сосен. Мелкий дождь, сеявший с неба, почти не проникал сквозь кроны деревьев. Под ногами хрустели шишки.
Где-то вдали то замирало, то усиливалось приглушенное гудение моторов. Игорь достал карту, лег под деревом рядом со старшиной Парамоновым. Сверху их накрыли накидками. Старшина подсвечивал фонариком, пока Булгаков пытался определить, куда вышла группа. Так, понятно. Вот просека. Параллельно ей, в трех километрах, тянется рокада. Оттуда и гул. Фонарик погас.
– Пошли! – вскочил Игорь.
Полчаса быстрого движения – и впереди посветлело. Сосны сменились молодыми березами, густым, невысоким кустарником. Разведчики поползли по мокрой траве, по лужам. Одежда впитывала воду, неприятно холодила грудь и живот.
Да, тут было что-то серьезное. По дороге с ровными интервалами шли высокие трехосные грузовики. Маленький перерыв – и появились бронетранспортеры с пехотой. Их насчитали двадцать шесть штук. А ведь колонна двигалась к фронту давно, может быть, уже несколько часов.
За бронетранспортерами пошли танки. Игорь насчитал больше сорока, среди них половина «тигров». Ясно, что противник перебрасывает крупную часть, во всяком случае не меньше полка.
Наконец шоссе опустело. Начинался рассвет. Игорь решил оставить наблюдателей и отойти в глубь леса. Но в это время вдали появилась новая колонна. Десяток танков, а потом машины, машины, машины…
Голова колонны проследовала мимо разведчиков, и вдруг, повинуясь какому-то общему сигналу, все машины остановились. Возле них засуетились солдаты. Танки, а потом и грузовики начали съезжать с дороги в кустарник. Слышались крики, стук топоров. Немцы рубили кусты и ветки.
Игорь, кивнув своим, пополз назад. Надо скорее связаться со штабом. Дело серьезное. Вот только неясно, почему немцы остановились. Или на дневку, или тут у них район сосредоточения резервов. Ну, это не самое важное. Главное, чтобы наши знали об этих танках и мотопехоте.
. Километрах в двух от шоссе, на краю вырубки со старыми трухлявыми пнями, радисты развернули станцию. Для надежности работали не со штыревой антенной, а натянули между двумя деревьями медный шнур с маленькими, белыми, словно игрушечными, изоляторами на концах.
Слышимость была отличная. Штабная рация, получив сообщение, приказала ждать. А минут через пятнадцать поступило распоряжение: вести тщательное наблюдение за противником, выявить номер соединения, состав сил и цель передвижения.
– Ну, ребята, кажется, попали мы в самую точку, – сказал Игорь, прочитав разведчикам радиограмму. – Теперь на нас в штабе как на богов надеются.
– Сделаем, – уверенно кивнул сержант Мигачев (или Мигунов – Игорь все время путал их, настолько они были схожи).
А переводчик попросил устало:
– Отдохнуть бы, товарищ командир. Всю ночь на ногах.
Игорь пожалел его. Переводчику за тридцать, лицо полное, рыхлое. Работа у человека сидячая, штабная, среди бумаг. Устал, конечно, без привычки. А мужик толковый. Не трус и не нытик. Однако отдыхать рановато. Троим следует вернуться к дороге, взять «языка». Остальные разыщут местечко понадежней. Вокруг виднелись старые воронки, тянулся окоп, наполовину заплывший, поросший травой, вырытый, наверно, еще в сорок первом году. Может, удастся найти для отдыха уцелевшую землянку или блиндаж…
Не успел Булгаков проинструктировать ребят, собиравшихся за «языком», как гул моторов, а потом и стук топоров раздались совсем близко, но не на шоссе, а с противоположной стороны, на просеке. Игорь встретился взглядом с Парамоновым.
– Я схожу, – спокойно произнес тот. – Мигачев, за мной!
Вернулся старшина очень быстро: на просеке стоят самоходные пушки, немцы маскируют их.
– Влипли? – полувопросительно сказал переводчик. – Теперь уходить некуда, разве только назад.
– Позади поле,– возразил Парамонов.
– Ну, все, – прервал их Игорь. – Хватит разговоров. Старшина, ищи укрытие. Радист, вызывай штаб.
Они передали короткое сообщение о том, что в квадратах «Г-6» и «Г-7» вдоль просеки обнаружено скопление самоходок, а потом сразу свернули рацию, не ожидая ответа, потому что топоры стучали совсем близко и даже слышались голоса немцев.
Парамонов отыскал в чащобе какую-то яму, когда все залезли в нее, притащил охапку старого сухого хвороста, навалил сверху, да еще нагреб ногами листвы. Сам заполз под хворост последним, завозился, устраиваясь, возле Игоря. Сказал шепотом:
– Со стороны ни черта не видно. По спинам пройдут, не заметят. Прикажи спать ребятам.
Игорь разрешил четверым отдыхать. Трое: сам Булгаков, радист и Парамонов – наблюдали за лесом, держа под рукой автоматы. Однако разрешением никто не воспользовался, какой уж тут сон, когда за поляной горланят фрицы, когда дыхание перехватывает от волнения и страстного желания закурить, глотнуть хоть разок успокоительного дымка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135