А вот левая… Те, кто меня не знает, изумленно пялятся, увидев ее. Отводят вз
гляд, а потом смотрят искоса на мое лицо Ц ищут следы и на нем. На лице тоже
есть шрамы: их можно разглядеть, если приблизиться. Только немногим удае
тся это сделать: моя вытянутая левая рука их останавливает.
Пальцы я потеряла. У месячного младенца ручка крохотная, но она Ц само со
вершенство. Умеет сжиматься в кулак, умеет растопыриться, а когда горит, е
е нежная кожа вспыхивает мгновенно, как бензин, а кости Ц трут, легкая доб
ыча пламени.
Мне она кажется произведением искусства: белым бутоном тюльпана под дож
дем, мраморной статуэткой святого, церковной свечой, чьи слезы стекают н
а подсвечник запястья.
Я возвращаюсь в прошлое и пытаюсь воссоздать всю картину. Наверняка в эт
ом был некий Промысел. Вот Лен-Букмекер и его Синдикат (скоро, очень скоро
мой кулак станет подобием его). А вот мама под дождем, опустошенная и потер
янная; за ней Ц Мартино, вцепившийся в Жестянку, как Валтасар в драгоценн
ый сосуд. И я думаю об отце, который стоит в этот миг в какой-то комнате на д
ругом конце города: он ничего не знает. Он забыл обо всем: отец всегда став
ит больше, чем может заплатить.


три

В комнате над «Лунным светом» сидит за своим столом Джо Медора. Он занят и
пропускает мимо ушей глухие удары шагов по ступенькам. Но Илья Поляк, сто
ящий у окна за спиной Джо, вздрагивает и прислушивается. Фрэнки стучит в д
верь, приоткрывает ее, просовывает в щель голову. Он собирается заговори
ть, но, увидев склоненную голову Джо, услышав поскрипывание пера, заметив
дымок, вьющийся кольцами от его сигары, отступает. Фрэнки смотрит на Илью
и растерянно замирает в дверном проеме. Левая рука на латунной ручке, пра
вая упирается в косяк, и та и другая вспотели. Он втайне надеется, что Саль
ваторе пошел за ним следом, но снизу лишь доносится приглушенная музыка,
да рука Джо ползет по листу бумаги. Фрэнки оглушает его собственное дыха
ние.
Он отпускает ручку двери, и тишину прорезает скрип пружины. Фрэнки входи
т. Джо Медора подымает голову и снова утыкается в бумаги на столе. Хорошо х
оть не велел Фрэнки убираться, не дал Илье Поляку знак выдворить его из ка
бинета. Фрэнки оценивает ситуацию и решает ждать.
Дождь стучит по стеклу. Ставень на ветру бьется о стену. Глухой удар Ц тиш
ина Ц снова удар. Где-то далеко в городе низко подвывает пожарная машина
. Если бы Фрэнки прислушался, он бы ее услышал, но Фрэнки смотрит во все гла
за на свою старую берлогу, превратившуюся во владение Медоры.
Квадратного стола с зеленым сукном больше нет, так же как и виниловых сту
льев. Зато напротив двери появился мягкий диван, красный, с пуговицами, а р
ядом стеклянный столик, на котором веером разложены «Плейбой» и грязно-
розовая «Спортивная жизнь». Взгляд Фрэнки скользит по столу Джо в углу к
омнаты, падает на одинокий стул с высокой спинкой, стоящий у стены (на него
можно было и присесть, если бы предложили, дать отдых отекшим ногам), и уты
кается в портрет Персиммона в золоченой раме, прямо над головой Медоры. Ф
рэнки впивается глазами в Персиммона, а тот глядит на него. В этой дуэли по
беждает Персиммон.

* * *

Я присмотрю за детьми, миссис, а вы уж идите.
Элис Джексон все подталкивает маму к карете «Скорой помощи», но та упира
ется, боится того, что может там увидеть. Селеста перехватывает поудобне
е Люку, сидящую у нее на бедре, ловит многозначительный взгляд Элис Джекс
он. Она смахивает капли дождя с головы Люки и вступает на пятачок, который
толпа оставила вокруг мамы.
Мама, мы можем пойти ненадолго к Джексонам, говорит она, надеясь, что та от
ветит: нет, вы все пойдете со мной. Но мама ее не слышит. Она проходит мимо же
нщин, стоящих на углу улицы, и, увидев распахнутую дверцу «скорой помощи»
и мужчину, склонившегося надо мной, останавливается. Пожарный тащит по м
остовой шланг. Мама следит, как он размахивает перед собой свободной рук
ой, словно пловец, и кричит детям, чтобы расступились. Они возбужденно под
прыгивают на месте, подхватывают тяжелый шланг, переступают туда-сюда. Д
ругой пожарный поворачивает рукоятку, и шланг оживает. Дети с визгом бро
саются врассыпную.
Наш дом представляет собой жалкое зрелище. Внутри все залито водой, воня
ет горелой пластмассой. От кухни остался лишь тлеющий остов. Мальчики Дж
ексоны взялись за работу: наплевав на сердитые окрики пожарных, они обма
тывают влажными полотенцами лица и спасают все, что могут. Вытаскивают в
о двор обгоревшие скелеты стульевЦ их черные ножки ломаются, как спички
, и стулья с сухим треском падают на бетонную дорожку. Потом мальчики ныря
ют в кухню за столом, потом за дымящимся рулоном ковра, который рассыпает
ся прямо в руках. Наконец выволакивают во двор обожженный сундук.
Мартино залезает в него, приподнимает краешек одеяла, все еще розового и
мяконького, но одеяло буквально на глазах превращается в прах. Подбородо
к у него черный от сажи, в горле першит. Он стискивает обрывок одеяла в кул
аке, идет мимо женщин Ц к маме. Женщины, похлопав маму по плечу Ц будто, до
тронувшись до нее, они отгоняют от себя несчастье, Ц расходятся по домам
. Мартино провожает их взглядом, но тут кто-то тянет его за рукав, и он обора
чивается. Рядом стоит высокая блондинка и, не обращая внимания на шум от д
етей, женщин, пожарных, полиции, о чем-то тихо его спрашивает. Мартино заме
чает, что у нее зеленые глаза и необычная шуба из белого с темными пятнами
меха. Ему поначалу даже кажется, что это пепел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78