У мамы на этот счет свои соображения.

Все четыре стула в комнате наверху заняты. Воняет сигарным дымом, луком и
яичницей. Отец поставил на кон все. Когда я уже воплю в родилке, Фрэнки реш
ается на ва-банк. Мама снова и снова твердит в муках одну единственную мол
итву.
Господи, пусть это будет мальчик.
Вытащив меня, акушерка решается скрыть правду. Меня отправляют на весы, б
ыстренько заворачивают в одеяло и выносят. Дверь в палату закрывают.
Если спросит, скажите, что мальчик, велит акушерка сестре.
Жена Сальваторе Карлотта сидит в коридоре, водрузив огромную черную сум
ку на свой безбрежный живот, и ждет. Поймав только обрывок фразы Ц «скажи
те, что мальчик», Ц она тут же звонит в кафе.
Сальваторе стоит наверху, в дверном проеме, и наблюдает за игрой через би
серную занавесь. Бисерины струятся по его плечам, как Богородицыны слезы
. Телефона он не слышит, поскольку весь сосредоточен на игре, в которой ему
участвовать не позволено. Его взгляд устремлен на бриллиантиновый нимб
вокруг отцовской головы. Правая рука Сальваторе замерла у сердца, в лево
й зажата лопаточка, и с нее на красный линолеум медленно падают капли. Он д
олжен быть внизу, готовить тощим «ночным бабочкам» что-нибудь жирное, но
Сальваторе не может и думать об яичнице с беконом, когда на кон поставлен
о дело его жизни.

Сальваторе нравится его партнер Фрэнки, хоть тот ленив, не очень-то надеж
ен и просто обожает «ночных бабочек». Юные дивы пристраиваются на высоки
х табуретах у стойки, их головки с пышным начесом покачиваются в такт лью
щейся из патефона музыке. Налаченные до блеска, они пахнут чистотой и све
жестью. Те, кто постарше, улыбаются, то и дело какая-нибудь из них вскидыва
ет руку, демонстрируя новенький бриллиант. Или же сидят молча. Водят, раст
ягивая последнюю порцию рома, влажным пальчиком по краешку стакана.
Рита, София, Джина. Сальваторе повторяет нараспев имена девушек. На самом
деле их зовут Айрин, Лиззи и Пэт. Они собираются вокруг зеленых металличе
ских пепельниц, нажимают унизанными кольцами ручками на кнопки и смотря
т, как окурки плавно ссыпаются внутрь, в спрятанный внизу поддон. Когда он
и уходят, блестящие виниловые сиденья еще некоторое время хранят отпеча
тки их усталых бедер. Они никогда не говорят спасибо и никогда не оборачи
ваются у двери. Сальваторе им прощает все. Он вытирает о фартук руки и поет
всю ночь напролет, а Фрэнки у него над головой продолжает играть.

Сегодня вечером Сальваторе хочет смотреть. За столом собрались отец, вел
икан Мартино, Илья Поляк и коварный Джо Медора. Мужчины заняты.
Сал… телефон… говорит Джо, не подымая головы.
Сальваторе нехотя скатывается по лестнице.
На Джо Медоре широкополая фетровая шляпа, дорогой костюм и шелковый шарф
. Он похож на закоренелого негодяя и старается вести себя соответственно
, закатывая сигару в угол безгубого рта и смотря куда-то поверх своих карт
. Джо видел все фильмы; каждый жест просчитан. Он терпеливо ждет.
Ход отца. Валет червей, пятерка треф, четверка Ц отец сморгнул Ц бубен.
Мальчик! кричит Сальваторе, взлетая по лестнице. Бамбино , Фрэ
нки!
И отец, которого друзья зовут Фрэнки Бамбина, бедняга Фрэнк, у которого ст
олько дочерей, на радостях блефует и проигрывает Джо Медоре кафе, спрята
нную под половицей обувную коробку с большими деньгами, рубиновое кольц
о своего отца и белое кружевное платье мамы.
Зато теперь у меня есть сын, думает он, кидая кольцо на вытертое зеленое су
кно.

* * *

Отец с застывшей на лице улыбкой стоит над моей колыбелькой, сжимая прав
ый кулак и потирая левой рукой выпуклость кармана. Его терзают и потеря с
емейной реликвии, и нелепость проигрыша.
Далеко в конце палаты открывается дверь, и в проеме появляется лицо Саль
ваторе. Тут же рядом возникает и лицо Карлотты. Несколько мгновений они о
бшаривают глазами бесконечные ряды кроватей и колыбелек. Мэри! Фрэнки!
Ц кричит Карлотта и бросается к моим родителям. Сальваторе машет им рук
ой, но сначала здоровается с другими матерями.
Чудесный ребенок, миссис!
Прелесть какая! Это мальчик или девочка?
Близнецы? Как вам повезло!
Сальваторе мало всех детей в палате, да ему не хватит и всех детей мира. По
чтительно сложив руки за спиной, он склоняется над каждым, сияя улыбкой.

Карлотта растекается на стуле рядом с кроватью мамы и роется в сумке. Она
ведет светскую беседу, не осмеливаясь упоминать ни обо мне, ни о кафе, ни о
будущем. Отец ковыряет в зубах обломком спички, который он обнаружил в ка
рмане брюк, шумно втягивает воздух и не говорит ничего. На меня никто не см
отрит. Наконец к изножью маминой кровати приближается Сальваторе и широ
ко раскрывает руки, чтобы обнять отца. Мужчины прижимаются друг к другу и
сдавленно покряхтывают. Карлотта извлекает из сумки помятую красную ко
робочку, поднимает крышку и угощает маму шоколадными конфетами.
Мэри, съешь хоть одну. Это же твои любимые.
Мэри отрешенно молчит. Опять девочка, еще одна девочка. Она мысленно пыта
ется подобрать мне имя. Список имен мальчиков, которых ей не суждено прои
звести на свет, исчерпан, а певучие девичьи имена надоели Ц хватит и тех,
что есть. Из унылого марева всплывает имя Долорес.
Сальваторе кладет ладонь на мамину руку и заглядывает в мою колыбель. Ро
зовая кофточка туго застегнута у горла; от нее несет нафталином. От лучше
го костюма Сальваторе (который он обычно надевает на похороны) пахнет то
чно так же. Он нежно целует меня в лоб и берет на руки, чтобы рассмотреть по
лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78