Проходит несколько минут. Дикие выкрики и свист заглу-
шают даже рев рекламных громкоговорителей.
Мне трудно думать в таком гаме. Я захожу в первый попавшийся магазин.
Никого нет, и относительно тихо.
Здесь очень удобные кресла. От кондиционера веет приятной прохладой.
Мне хочется хоть что-нибудь понять. Еще недавно мне казалось, что са-
мое главное - это выиграть соревнование в потреблении. Автоматизация и
изобилие. Сколько лет мы поклонялись этим двум идолам? Бесконфликтный
капитализм. Жрать, жрать, жрать. Пусть каждый жрет сколько может, и
проблема "иметь и не иметь" потеряет всякий смысл. Всех уравнивает ем-
кость желудка в этом автоматизированном раю. Ну вот, желудки набиты до
предела. А дальше? Дальше - мы и лопоухие. Все те же два класса. Интел-
лектуальное неравенство. Никогда еще оно не проявлялось так резко. Для
лопоухих мы просто свиньи, поставленные на откорм, объект социального
эксперимента. Нас разделяют не только стены Исследовательского Центра. Я
когда-то читал романы Уэллса. Там тоже была элита ученых, управляющих
миром, но это получалось как-то иначе. Никто не мог предполагать, что
имущественное неравенство выродится в интеллектуальное, что все нас-
только усложнится и настоящая наука станет доступной только гениям.
Иногда мне кажется, что нами правят марсиане. На каждые десять миллионов
человек рождается один гений. Лопоухие умеют их отыскивать. В годовалом
возрасте счастливчики попадают в Исследовательский Центр. Ошибок почти
не бывает, говорят, что генетический гороскоп - очень точная вещь. А что
прикажете делать человеку, если он не гений?
Я встаю и направляюсь к выходу.
- Вы ничего не взяли? - раздается у меня над ухом. Магазинные автома-
ты работают с безукоризненной точностью.
Я подхожу к витрине, сую в ящик с фотоэлементом банковскую карточку и
наугад беру галстук, расписанный замысловатыми узорами.
- Он вам будет очень к лицу!
Я бросаю галстук на пол и по лестнице спускаюсь на проезжую часть
улицы.
Несколько минут я в нерешительности стою перед вереницей автомобилей,
потом сажусь в маленький кар.
"Куда?" - вспыхивает надпись на пульте.
На этот вопрос я не могу ответить. Нажимаю на все кнопки сразу.
В пульте что-то щелкает, и надпись загорается снова.
- Эх ты, - говорю я, - а еще называешься автоматом, простую проблему
не можешь решить!
Тычу пальцем в первую попавшуюся кнопку, и автомобиль трогается с
места.
Мне кажется, что я еду по вымершему городу. На проезжей части - ни
одной машины. В Дономаге уже давно никто никуда не торопится.
Я нажимаю кнопку за кнопкой. Автомобиль бесцельно кружит по улицам.
Неожиданно мой кар сбавляет скорость. Из-за угла вылетает красный ли-
музин с эмблемой Исследовательского Центра. Я успеваю разглядеть лежаще-
го на подушках человека. Огромный лысый лоб, маленький, срезанный подбо-
родок дегенерата.
Проходит еще полчаса. Мне надоела эта бессмысленная езда, но не хва-
тает воли принять решение.
Я думаю о том, что, если вырвать несколько сопротивлений из пульта,
машина потеряет управление, и тогда... Внезапно я понимаю, что весь день
играю сам с собой в жмурки.
Я набираю номер на диске и наклоняюсь к микрофону:
- Лилли! - Я говорю шепотом, потому что стыжусь слов, которые сейчас
произнесу. - Ты надо мной тяготеешь как проклятье, Лилли! Я разобью себе
голову, если ты не разрешишь к тебе приехать!
* * *
У подъезда стоит красный лимузин. Я пристраиваю свой кар рядом и под-
нимаюсь на второй этаж.
Мне открывает сама Лилли. У нее очень возбужденный вид.
- Здравствуй, милый! - Она рассеянно целует меня в губы. - А у меня
для тебя сюрприз!
Я догадываюсь, что это за сюрприз.
Красный лимузин плюс необузданное честолюбие Лилли. Данных вполне
достаточно, чтобы решить уравнение с одним неизвестным.
- Очень интересно! - Мне действительно интересно. Я никогда не видел
близко ни одного лопоухого.
Он сидит в кресле у окна. Я его сразу узнаю. Рядом с ним - Тони.
- Знакомьтесь! - говорит Лилли. - Мой бывший муж.
Это про меня.
Бывший муж, бывший писатель - что еще?
- Он писатель, - добавляет Лилли, - и очень талантливый.
Еще бы! У нее все должно быть самого лучшего качества, даже бывший
муж.
Тони приветливо машет мне рукой. Он уже здорово пьян. Интересно, где
ему удается добывать спиртное?
Я направляюсь к креслу, где сидит лопоухий, но по дороге спотыкаюсь о
протянутые ноги Тони. Торжественность церемониала несколько нарушена.
Первый муж споткнулся о второго, просто водевиль какой-то!
- Лой, - говорит лопоухий. Он даже не считает нужным приподняться с
кресла.
Я пожимаю потную, мягкую руку и тоже представляюсь.
- Хочешь чаю? - спрашивает Лилли.
- Лучше чего-нибудь покрепче.
Тони подносит палец к губам.
- Можете не стесняться, - говорит Лой. - Все законы имеют статисти-
ческий характер, в том числе и сухой. Какие-то отклонения всегда допус-
тимы.
Лилли достает из шкафа бутылку спирта и сбивает коктейль.
Она протягивает первый стакан Лою, но тот отрицательно качает голо-
вой. Тони довольно ухмыляется: не хочет пить - не надо, нам больше дос-
танется.
- Вы читали последний роман Свена? - обращается Лилли к Лою. - В свое
время о нем много говорили.
Лой смотрит на меня тяжелым сонным взглядом. Кажется, все же он сооб-
разил, что речь идет обо мне.
- Я не читаю беллетристики, - говорит он, - но когда знакомишься с
автором, то невольно хочешь прочесть, что он написал.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4