Именно этим она старалась объяснить то, что в мыслях Гарри не остается места для нее.
Когда дом был закончен, она решилась открыть свой секрет Гарри и сделать ему сюрприз. Он, как всегда, уехал в город, а она отправилась туда чуть позже, договорившись встретиться с ним в «Кларидже» без четверти семь.
Направляясь в магазин «Харродз», она оставила машину на подвернувшейся стоянке на Ханс-плейз и пошла пешком вдоль Фуд Холлз, купив по дороге копченую семгу, пирог с дичью и салат. Еще она купила хорошего французского сыра и сельдерей, который Гарри любил, и немного крупной клубники, привезенной из Флориды. Ее сладкий запах, смешиваясь с холодным воздухом апрельского утра, напоминал ей солнце и чистое небо.
Одетая в темно-зеленый свитер и юбку из шотландки, с плетеной корзинкой, перекинутой через руку, она наконец-то почувствовала, что живет в этом городе. Ее звали леди Лаунсетон, ей было двадцать три года, она была матерью трехмесячного сына, замужем за самым идеальным человеком в мире, которого она все так же безумно любила. И теперь, когда она так предусмотрительно купила для них собственный дом, их любовь вновь вспыхнет с былой страстью. Вдали от Лаунсетон-Холла и его традиций, душивших ее, она снова станет его прежней Пич – той, которой он когда-то звонил шесть раз в день, чтобы сказать, что любит ее, той, в которой он так нуждался, чтобы писать свои книги, той, которую он так страстно ласкал когда-то.
Пич полдня провела в своем новом доме, готовясь к интимному обеду на двоих. Она поставила стол перед камином и накрыла его длинной кружевной скатертью. Выставила новые итальянские тарелки и шведские хрустальные бокалы. В центре стола поставила маленькую корзиночку с искусно составленным букетиком цветов из «Констанс Спрай», а бутылку белого вина – «Шассань Монтраше» – выбранную с помощью любезного молодого человека, которого встретила в «Харродз», – в холодильник. Еще она купила большую бутылку кларета, поскольку его любил Гарри, и великолепную бутылку портвейна 1900 года в качестве подарка Гарри к новоселью.
Она приняла душ и потратила много времени, прихорашиваясь перед зеркалом, совсем как Лоис когда-то, а потом надела маленькое черное бархатное платье, которое обошлось ей на Бонд-стрит в целое состояние. Сделала высокую прическу из своих густых бронзовых волос, а в уши вдела бриллиантовые сережки, свадебный подарок Гарри. Закрепляя застежку фамильного жемчуга в три нитки, украшенную бриллиантами и сапфирами, она подумала, что немного переборщила со всеми этими украшениями, но была уверена, что Гарри понравится, что она их надела. Перед уходом она выложила черную кружевную ночную рубашку на кровать в их нарядной зеленой с белым спальне и положила около проигрывателя пластинку с прекрасной нежной музыкой Альбиони.
Пич ждала в баре отеля «Кларидж», нетерпеливо вглядываясь в каждого входящего. Она заказала себе джин с тоником, смесь, которую ненавидела и которую, казалось, пили все в Англии. И сейчас она едва дотронулась до нее.
– Леди Лаунсетон? – осведомился официант. Пич удивленно кивнула.
– Вас просят к телефону, мадам.
– Я задерживаюсь, Пич, – отрывисто произнес Гарри. – Тебе придется вернуться в Лаунсетон без меня.
– Нет, нет. Ничего страшного. Я подожду…
– Нет смысла ждать. Я не знаю, сколько еще буду занят. Мне предстоит многое обсудить с редактором. Хватит на всю ночь. Видимо, мне придется заночевать в клубе.
Пич грустно положила трубку на рычаг. Ее сюрприз не удался. Вернувшись за столик в баре, она отпила немного джина и стала думать, что делать. Еще не все потеряно, решила она наконец. Она останется в красивом новом доме и переночует там, а утром позвонит в клуб и вот тогда увидит Гарри. Он придет с ней позавтракать, и Пич покажет ему их маленькое гнездышко. Гарри полюбит его. И будет в восторге от ее предусмотрительности и ума.
– Сэр Гарри отсутствует в данный момент, – вежливо ответил консьерж в клубе Гарри, когда она позвонила туда утром. – Вы хотите передать ему что-либо?
– Он ушел завтракать? – спросила Пич.
– Думаю, да, мадам.
– Тогда не могли бы вы попросить его позвонить леди Лаунсетон в Белгравию по телефону 2313, пожалуйста.
Было совсем неинтересно варить кофе и подогревать булочки для себя одной. Пич решила прогуляться и подышать немного свежим воздухом, а потом опять позвонить в клуб. Быстро переодевшись в старую привычную одежду – черные узкие брюки и широкий свитер, она вышла на холодный голубоватый воздух весеннего утра.
Пич выбрала для прогулки парк Сен-Джеймс, жалея, что ничего не захватила с собой, чтобы покормить уток. Она наблюдала за нянями, которые катали малышей в огромных колясках, и вдруг очень сильно заскучала по Вилу. Сейчас она вернется в свой домик, позвонит еще раз Гарри и попросит передать ему, что уехала домой.
Дожидаясь зеленого света на переходе рядом с отелем «Риц», Пич рассеянно смотрела прямо перед собой, думая о своем малыше. Швейцар в коричневой униформе быстро вышел из отеля, неся две небольшие сумки, за ним шли мужчина и женщина. Мужчина покровительственно держал женщину под руку, а она улыбалась ему. Они сели в такси. Прошло несколько секунд, прежде чем Пич поняла, что мужчиной был Гарри, а женщиной, с которой он шел, – Августа. Такси к этому моменту уже затерялось в густом уличном движении Пикадилли.
Мелинда была ее лучшей подругой, и она не хотела причинять ей боль, но Гарри действительно оказался таким подонком, что она не могла позволить Пич дальше считать его принцем из сказки.
– Может, это был не Гарри, – сказала Пич, и луч надежды пробежал по ее несчастному лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153