– Как же ты не понимаешь, Грэг? Они думают, что я хотела убить своего отца!– Благодаря Господу твой жуткий папаша все еще жив! – вставила злобно мисс Хендерсон. – И вовсе не благодаря тебе, порочная девчонка, мы все еще не в тюрьме!Энджел гневно обернулась.– Успокойтесь, жалкая женщина! – закричала она. – Вы ничего не знаете об этой истории. Это не была вина Поппи.– Не ее вина? Что, разве кто-то другой ранил мистера Джэба Мэллори, а? Это вы хотите мне сказать? Боюсь, что улика слишком явная, чтобы поверили вашей лжи.– Это – не ложь, – закричала в отчаянии Энджел. – О-о, вы просто ничего не понимаете!– Поппи, – сказал Грэг нежно. – Твой отец не умер. Он очень даже жив. Но обещаю тебе – он больше не потревожит тебя. На этот раз мы позаботимся, чтобы этого больше не случилось. Он ушел из твоей жизни – навсегда. – Легко подхватив ее на руки, он добавил: – А теперь я повезу тебя домой. Твоя семья ждет тебя. Ты нужна нам, Поппи, а мы – тебе.В темных глазах Грэга было больше, чем симпатия – он уже давно любил ее – с тех самых пор, как узнал. Он просто смотрел и ждал, когда она подрастет. Он надеялся, что, когда ей будет восемнадцать, и она окончит школу, то, возможно, начнет относиться к нему иначе, чем просто как к брату. Он хотел, чтобы она смотрела на него так, как смотрит женщина на мужчину, которого любит и который любит ее.Раздались восклицания шокированных девушек, когда Грэг, неся на руках Поппи, спрятавшую лицо на его груди, прошел через холл.– До свидания, Энджел, – крикнули некоторые, а наиболее смелые, – до свидания, Поппи! Удачи тебе.В следующие несколько месяцев Грэг и Поппи стали неразлучны. Она льнула к нему, словно в нем была вся ее жизнь. Она рассказывала ему все секреты своего полного боли детства – как ее таскали из города в город, из дома в отель – всегда одинокую, как она каждые несколько недель оказывалась в приюте для брошенных детей… Она говорила о ночных кошмарах, в которых Джэб возвращался и пытался забрать ее с собой, и как она испугалась и впала в состояние шока, когда он действительно вошел в дверь. Поппи призналась, что не помнит, как кинула нож в отца; она просто хотела спастись от него – она бы не вынесла его прикосновения… и о том, как она ненавидела саму мысль, что так похожа на него.– Ты – раненый человек, Поппи, – нежно разуверял ее Грэг. – Но теперь с этим покончено. Ты его больше никогда не увидишь. И обещаю тебе, что в один прекрасный день я сделаю так, что ты позабудешь все это. Мы будем так счастливы. Будет так, словно этого кошмара никогда не существовало.Когда однажды вечером он шел с ней по саду, они встретились с Розалией, и она сказала им о намечаемой поездке в Европу. Внезапно его охватило что-то вроде дурного предчувствия.– Тебя не будет шесть месяцев, – сказал он грустно. – И я не хочу, чтобы ты забыла меня. Ты знаешь старую поговорку: с глаз долой – из сердца вон.– Как я могу забыть тебя? – спросила Поппи, глядя на него озадаченно. – Клянусь, Энджел и я будем говорить о тебе все время. Мне так хочется, чтобы ты поехал с нами.– Но я хочу сказать… я не хочу, чтобы ты полюбила кого-нибудь другого, Поппи, – сказал он. – То, что я хотел бы для тебя – это… чтобы ты полюбила меня.Она широко раскрытыми глазами взглянула на знакомое красивое лицо.– Но как ты можешь такое говорить? Ты – мой брат!– Но ведь я – не твой брат, Поппи, – вскрикнул он, крепко взяв ее за руки. – Разве ты не знаешь? Я – Грэг Констант, а ты – Поппи Мэллори. И я люблю тебя.Поппи бросилась к дому; ее рыжие волосы развевались на ветру, она бежала так стремительно, словно не могла терять ни минуты, пока не убежит от него.После этого она стала избегать его, держась поближе к Энджел, пока не пришло время отъезда, но Грэг настоял на том, чтобы поехать с ними в Сан-Франциско и проводить их.Гигантский локомотив громко пыхтел, и проводники бегали вдоль состава, открывая двери. Энджел поцеловала Грэга, попрощалась с ним, и, вытирая слезы, забралась в вагон. Он улыбнулся, когда, наконец, встретился взглядом с Поппи.– Пожалуйста, давай не будем расставаться на полгода не друзьями, – сказал он. – В конце концов, я только сказал, что люблю тебя.– Я знаю, – Поппи опустила глаза. – Прости меня, Грэг. Но я никогда не думала… я не понимала…– Просто обещай, что будешь думать обо мне, – умолял он. – Не отвергай меня пока, Поппи.Когда тетушка Мэлоди позвала ее в вагон, его глаза минуту смотрели в ее; потом, быстро поцеловав его в щеку, она повернулась и вошла в вагон.– До свидания, – кричали они, махая руками из окна, когда поезд тронулся и медленно поехал вдоль платформы. – До свидания… Мы напишем тебе письмо…– Грэг, – кричала Поппи сквозь шум отходящего поезда. – Грэг… Я обещаю…Париж был именно таким, каким Поппи всегда мечтала его увидеть. Майское небо было чистым и безоблачно-голубым, каштаны на Гранд-бульварах были в цвету, и весеннее солнце весело освещало столики, сгрудившиеся у окон кафе и ожидающие, когда сюда заглянут парижане. Взволнованно выглядывая из-за спины гида, они рассматривали сокровища Лувра, глядя восхищенно на Монну Лизу и крылатую Нику.– Делайте пометки, девочки, – скомандовала тетушка Мэлоди, садясь на мраморную скамью. – Ваш папа наверняка захочет узнать, что вы здесь видели и чему научились.Они сидели во вдохновенно-трепетном кафе собора Нотр-Дам и слушали скорбный гимн, который пели ангелоподобные мальчики; они останавливались в восхищении около магазинов, продававших темный ароматный шоколад, пирожные с кремом и странные острые сыры. Они покупали безделушки в хороших магазинах и тревожились за свой выбор в шикарном шляпном магазине на рю де ла Пэ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114