– Это произведение «Имиджиса».
– Это позор! – кричала Рашель. Ее ноздри раздувались от гнева. – Как вы осмелились изменить традиции каталога и разочаровать несколько поколений преданных читателей?!
– Так оно и есть, – Джесси-Энн неожиданно понравилась самой себе. Впервые в жизни Рашель наткнулась на сопротивление, с ее мнением не посчитались, и она вышла из игры. – Каталог «Ройл» стал несовременен, потерял стиль. Мы же снимали людей, которых каждый день можно встретить на городских улицах. Я знаю, что говорю, потому что выросла на одной из этих улиц.
– Это безобразие! – выпалила Рашель, ткнув безупречно розовым ногтем в обложку. – Только посмотрите на… это животное!
– Вы знаете, как это обычно бывает с собаками, – просто ответила Джесси-Энн, – они всегда что-нибудь натворят в самый неподходящий момент. Мы думали, это оживит обложку и придаст немного реальности.
Рашель повернулась к сыну. Она была уверена, что ему, так же как и ей, не нравится каталог, несмотря на лояльное отношение к жене, но пусть попробует отрицать факты.
– Совершенно очевидно, что цифры продаж за последние два месяца подтвердят, что этот новый образ «Ройл» – катастрофа, Харрисон. Я предлагаю просто переиздать каталог предыдущего года, сделав вставки по сезонной продукции. Мы должны вернуться к старому формату и выпустить новый каталог. Несомненно, что фотографы, которые много лет отработали на фирму, и те, которые лояльны по отношению к нам, сделают вполне приличное издание, в том стиле, который определил твой отец.
– Дело обстоит не совсем так, мама. – Харрисон не хотел расстраивать мать еще больше, но она должна услышать правду. – Новый каталог имел огромный успех. Объем продаж возрос на тридцать семь процентов по сравнению с теми же месяцами прошлого года. И не только это. Каталог «Ройл» становится чем-то, что привлекает внимание коллекционеров. Это предмет разговоров знатоков, и «Имиджис» тоже у всех на устах. Каталог освещается в газетах, журналах, телевизионных передачах по всей стране. Я думаю, мама, что «Ройл» должна поблагодарить всех лиц, ответственных за выпуск – Джесси-Энн, Данаю Лоренс и Каролину Кортни. Они перенесли «Ройл» из сороковых в восьмидесятые годы, и думаю, это касается и остального персонала, когда я говорю, что мы все удовлетворены результатом.
Рашель крепко ухватилась за край черного лакированного стола, думая о том, чтобы не упасть в обморок. Но нет, она не из тех, кто легко сдается, у нее всегда были твердые убеждения, и она не собиралась менять свои взгляды сейчас, даже если ей и придется несколько сменить тактику. Ей не хотелось терять Харрисона как союзника, поступая неразумно, и по той же причине ей не хотелось терять и внука.
– Я не могу спорить с цифрами, – бесцветно выговорила она. – Кажется, я была не права. Думаю, что я просто намного старее, чем считала. Кажется, все, что я наговорила сегодня, было нехорошо и неправильно. – Она устало опустилась на маленький позолоченный стул, обтянутый красивой тканью, рисунок которой она сама разработала, и рассматривала их сквозь полуприкрытые веки.
– Я думаю, Харрисон, ты должен открыть шампанское, похоже, сегодня нам есть что отметить, помимо моего дня рождения.
– Бабушка, мы уходим, – сказал Маркус, беря Галу за руку и направляясь к двери.
– Нет!
Джесси-Энн с удивлением посмотрела на Рашель. Ее голос немного дрогнул, а глаза влажно блеснули. Может быть, от слез?
– Подойдите ко мне, мы познакомимся с Галой Маркус, – сказала Рашель, выдавливая из себя улыбку. – Похоже, я вынуждена согласиться с вашим более верным суждением и просто предоставить молодым людям разобраться во всем самим. Мы выпьем за вашу помолвку и за успех каталога «Ройл». А потом все вместе поужинаем. Джесси-Энн, позвони, пожалуйста, Парсон и скажи, что Гала-Роза остается с нами. А потом хочу услышать от тебя, как поживает мой другой внук.
Наблюдая за Рашелью, как она позволила Гале запечатлеть поцелуй на своей гладкой, прохладной щеке, Джесси-Энн подумала, что она что-то затевает, потому что совсем не в духе Рашели терять контроль за ситуацией. Единственное, в чем она была уверена, что это не последнее ее слово о женитьбе Маркуса и о каталоге.
Этой ночью Джесси-Энн лежала, свернувшись калачиком в объятиях Харрисона, все еще разгоряченная, после того как они принадлежали друг другу, чувствуя себя более счастливой, чем за все эти месяцы. Она думала о том, что, может быть, то, что они видели счастливых Маркуса и Галу, заставило их обоих понять, что они теряют, и их любовь была актом соединения, подобно соединению судеб, не дав отнять то, что они имели. Неожиданно стало ясно, что самые важные вещи в ее жизни – муж и ребенок. Может быть, теперь, когда Каролина держит «Имиджис» под жестким контролем, она сможет понемногу отойти от бизнеса и больше времени проводить с Харрисоном? Потому что жизнь без «Имиджиса» была вполне возможна и терпима, но жизнь без Харрисона – немыслима.
ГЛАВА 27
Был понедельник, десять утра, когда Каролина с чувством радости осматривала свой офис. «Имиджис» быстро рос и состоял уже из четырех студий с настоящим офисом, где молодой и опытный секретарь принимал посетителей.
Каждый из трех партнеров теперь имел свой просторный офис, а в самой дальней, длинной, просторной комнате, где было много воздуха, Лоринда следила за делопроизводством и платежами, охотясь за теми, кто просрочил платежи, как гончая, которая чует запах лисицы, и в это же время две молоденькие машинистки были поглощены работой за машинками.
Каролина сама оформила свой офис, используя холодные оттенки серого и белого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152