– Давайте начнем сначала, – предложил Харрисон, взглянув на часы. – Мэтт Барклей будет здесь через несколько минут, и я хочу уберечь Джесси-Энн от вопросов, насколько это возможно.
Вынув конверт из сумки, Каролина отдала его Харрисону.
– Я случайно нашла это письмо сегодня. Оно было у Лоринды в сумке. Вот как я узнала. Теперь, конечно, все сходится. Я не вскрывала его, – добавила она.
Харрисон быстро прочитал письмо и нахмурился:
– О Господи! – прошептал он. – Это ужасно!
– Она получала их все время с тех пор, как победила на конкурсе манекенщиц, – сказала Каролина, рассказывая все подробно, пока Харрисон записывал даты, время, место.
Внезапно она схватила Харрисона за руку:
– Пожалуйста, не вини Джесси-Энн. Она не сказала тебе, потому что не знала, как ей быть. Я знаю, что она ненавидела себя за это. Она чувствовала, что ей нужно было остаться и во всем разобраться. Ты знаешь, что происходит, когда превращаешь свой брак в кучу мусора. А теперь еще это. Она никогда не простит себе, Харрисон, но надеюсь, ты можешь простить ее.
Харрисон знал, что ему нечего было прощать. Он был виноват так же, как и Джесси-Энн.
– Если мы вернем нашего сына живым, все образуется, – сказал он. – Тогда все образуется.
– Господин Барклей здесь, сэр, – объявил Уоррен.
Мэтту Барклею было пятьдесят, невысокого роста, лысеющий мужчина. На нем был симпатичный темно-синий костюм в тонкую полоску, сшитая на заказ шелковая рубашка с монограммой на манжетах, туфли за пятьсот долларов из крокодиловой кожи, на мизинце – кольцо с большим бриллиантом. Морщинистое лицо тщательно выбрито, и Каролина чувствовала запах одеколона на расстоянии.
Он смотрел сквозь Каролину, как адвокат сомнительной репутации или очень богатый парикмахер, – она не могла решить, на кого он похож больше. Но репутация Мэтта Барклея опережала его: он был просто самый лучший профессионал, возглавляющий весьма преуспевающую компанию по расследованию преступлений, словно это было ранчо в Техасе. Брак или, скорее, развод вместе с прибыльным промышленным шпионажем составляли основы бизнеса Мэтта. Обильные вознаграждения уже сделали его миллионером не один раз. Было чудом, что Харрисон смог так быстро договориться с ним, потому что его фирма находилась в Техасе. Он, должно быть, выследил его в Нью-Йорке.
Крепко пожав Харрисону руку, он выслушал его рассказ.
– Так, Джесси-Энн, – сказал он, стоя перед ней и держа руки за спиной. – Соберитесь, нам нужно поговорить. Харрисон сообщил мне факты, и вы мне нужны для заполнения белых пятен. Я хочу знать, где Лоринда жила, и как она жила, и с кем она жила. Вы ее знаете с тех пор, как вместе учились в школе, ваша семья знает ее семью хорошо. Я хочу попросить вас рассказать мне, какой она была, где обычно болталась, где она ела, кто были ее друзья, что она делала дома по вечерам. Я хочу, чтобы вы хорошенько подумали о Лоринде сейчас, Джесси-Энн, потому что я хочу понять ее душу.
Голубые глаза Джесси-Энн оценивающее посмотрели на небольшого, необычного, щегольски одетого коротышку.
– Вы найдете Джона? – наконец спросила она.
– С вашей помощью да, – пообещал он.
Она издала легкий вздох облегчения и посмотрела ему в глаза; она знала, что может довериться Мэтту Барклею. С помощью Мэтта Джесси-Энн описала Лоринду, которую знала по школе, которая работала у ее отца и которой помогла ее мать. Она нарисовала картину лишенной родительской любви, одинокой девочки, чья жизнь зависела от матери-алкоголички до того момента, как Лоринда отчаялась и не пошла в колледж и не смогла продолжить свое образование.
– Где письма? – спросил Мэтт. Она покачала головой:
– Я всегда уничтожала их.
– Вот одно, которое Каролина нашла сегодня, – сказал Харрисон, протягивая письмо.
Брови Мэтта поднялись в удивлении, когда он прочел его.
– Здесь есть нечто большее, чем ревность и отчаяние, – прокомментировал он, складывая письмо и кладя его в карман. – Нет сомнения в том, что позже мы узнаем точно, что это значит. Хорошо, теперь, Каролина, ты мне скажешь, где живет Лоринда.
– Боюсь, что не могу… Я имею в виду, что знаю, где она жила, но она сказала, что переезжает, и не сказала куда.
Мэтт спокойно кивнул; эти люди не облегчали ему работу, но никогда ничего не бывает легким…
– От нее еще не было никаких известий?
– Ничего, – заверила Каролина, вспомнив вдруг, что Джесси-Энн несколько дней провела в «Карлайле».
– Возможно, Лоринда пыталась связаться с Джесси-Энн в «Карлайле»?
– «Карлайл»? – Его пушистые брови вопросительно поднялись.
– Джесси-Энн была там с Джоном, – пояснил Харрисон. Мэтт кивнул:
– Хорошо, тогда, я думаю, нам нужно позвонить в «Карлайл» и узнать, были ли письма.
– Я позвоню, – сказала Каролина, бросаясь к телефону, сгорая от нетерпения сделать хоть что-то.
– Это Каролина Кортни, – сказала она, когда ей ответили. – Ройл хотела бы знать, есть ли письма для нее?.. Доставлено?
Мэтт быстро выхватил у нее трубку:
– Это Мэтт Барклей. Письмо? Посмотрите и опишите его мне. Хорошо. Да. Когда его принесли? Час назад! Черт! И кто вручил его? Вошла… Я сейчас буду. Парень, держи письмо для меня и госпожи Ройл, хорошо? Для тебя в нем зелененькие, мальчик…
Бросив трубку, он повернулся к ним с безразличным лицом:
– Похоже, что мы получили еще одно из писем, напечатанных красным шрифтом. Судя по описанию, Лоринда сама его доставила. Я собираюсь туда, чтобы поговорить с клерком и попытаться узнать, в каком состоянии она была, как себя вела, а потом мы посмотрим письмо.
– Должно быть, это записка о выкупе! – воскликнул Харрисон. – Мы заплатим сколько угодно, чтобы вернуть мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152