– Подожди минутку, – предупредила она. – Сними с себя эти мешковатые бабьи свитера и дай мне хорошенько посмотреть на твои плечи и на остальные части твоего тела. Тело очень важная деталь в этом деле.
Краснея, Гала сняла с себя многочисленные вязаные кофты, под которыми показалось застиранное, с сероватым налетом нижнее белье.
– Ты что, страдаешь потерей аппетита? – спросила Даная, подозрительно косясь на длинные, тонкие, выпирающие из-под прозрачной кожи кости. – Это большая беда, когда пропадает аппетит.
– Нет у меня никакой потери аппетита! – возразила Гала, едва сдержавшись, чтобы не зарыдать. – Просто у меня нет денег на нормальное питание.
Она посмотрела на Данаю, которая вспомнила, как в недалеком прошлом Брахман, поставив ее перед объективом своего фотоаппарата во время съемок в Париже, обвинил в том, что она сильно прибавила в весе. «Просто теперь я могу себе позволить питаться регулярно…» – ответила тогда она.
– Наплевать на все! – крикнула Даная. – Давай-ка лучше поедем пообедаем, Гала-Роза.
Усадив Галу в такси, Даная дала команду водителю отвезти их в ближайший ресторан, не обязательно высокого класса, но где бы их хорошо накормили.
– Тогда нужно ехать в индийский ресторан, – решил водитель, выруливая на Квинзвэй. – Самые хорошие закуски и вполне приемлемые цены в Англии.
Заказав довольно обильный индийский банкет, которого вполне хватило бы на семерых, Даная восхищенным взором наблюдала за тем, как Гала пережевывала цыпленка с пряностями и жареного барашка в винном соусе, запивая все холодным пивом. Каждое ее движение было настолько грациозным, что у Данаи просто дух захватило. Гала-Роза была исключительным, совершенно неопытным, абсолютно свежим и превосходным экземпляром для работы, и именно Данае Лоренс надлежало слепить из нее личность и сделать ей собственное лицо. Это все равно что подарить кому-то жизнь, – подумала она, встретив прозрачный, довольный взгляд Галы, которая, облегченно вздохнув, вытирала салфеткой рот после сытного обеда. Даная улыбнулась ей, вдруг почувствовав себя профессором Хиггинсом, наставлявшим Элизу Дулитл в первом акте «Пигмалиона».
– Ну как, ты поедешь со мной в Нью-Йорк? – спросила она.
– Когда? – тихо спросила Гала.
– Можно завтра.
– Завтра!
– Итак, в ближайшие несколько недель нам, Гала-Роза, предстоит проделать с тобой огромную работу, прежде чем ты станешь самым популярным лицом года.
– Лицом года, – пробормотала Гала, внезапно вспомнив о Джейке. Дорогой, любимый Джейк, ведь он всегда говорил о том, что наступит день и появится тот человек, который увидит в ее лице то, что сумел разглядеть он. Что она в ней увидела: красоту или что-то другое, но главное, ей предлагали работу. Наконец-то она станет моделью. Дорогой, милый Джейк как в воду смотрел.
ГЛАВА 14
Няня-англичанка, которая служила у Джесси-Энн, поджав губы, качала головой, наблюдая, как Джонатан, подворачивая одну ногу, быстро полз по студии какими-то скользящими движениями, боком, стараясь всеми силами удержаться на скользких досках пола. Когда он достиг цели – площадки, освещенной яркими огнями и полной народа, – он сел, явно наслаждаясь теплом галлогеновых ламп; голубые глаза горели интересом, а взгляд охватывал все происходящее – он неожиданно решил, что хотел бы быть частью всего этого тоже.
– Джонатан! – воскликнула няня, решительно направляясь к нему и протягивая руки, готовые выхватить его из этого круга.
– О, оставь его! – воскликнул Фил Эдгар, гитарист и ведущий солист, а также автор большинства хитов «Хьюрикейна», многие из которых вошли в полудюжину платиновых дисков, которые группа записала за последние пять лет. – С ним все в порядке, он отлично проводит время, – протянул он. – Разве нет, Джонатан? Ну? Что ты еще говоришь, малыш, кроме «о», «а» и «мама»? – Наклонившись своим огромным телом над Джонатаном, Фил торжественно смотрел в широко распахнутые голубые глаза Джонатана, а ребенок отвечал ему таким же вопрошающим серьезным взглядом.
– Ну уж нет! – с досадой, нетерпеливо воскликнула няня. – Эти огни слишком яркие для ребенка, они вредят его зрению.
Стоя в проеме двери, Лоринда без улыбки наблюдала за ними. Просто глядела на этот образчик развращенного хулигана в облике рок-звезды. Разве в свое время он не был арестован по обвинению в растлении несовершеннолетней девочки? Позднее скандал утих, но, должно быть, он был виновен, это точно. Вероятно, он заплатил родителям девочки, чтобы они забрали свое заявление… Она знала: такие события становятся семейными тайнами… И он дотрагивался до малыша Джона, подхватывая его на руки, усмехаясь глуповатой усмешкой и подбрасывая его вверх, в то время как другие ребята из группы смеялись над этой сценкой. Лоринда страстно хотела броситься и ударить Фила Эдгара по лицу, ей хотелось бы вцепиться ногтями в его глаза…
Фил прошелся по площадке с Джоном, который болтался у него под мышкой, и гитарой наперевес через плечо. Он сел на стул, который стоял в центре и напоминал трон, посадил малыша на колени, а затем, улыбаясь, предложил ему поиграть с гитарой, которая обошлась в десять тысяч долларов. Лицо мальчика сияло, когда он смотрел снизу вверх на Фила, а потом опускал глаза на замечательный, незнакомый ему предмет. Его пальчики осторожно, как бы пробуя, дотрагивались до струн, и, перебирая их, извлекали тоненькие звуки.
– Это музыка, малыш, – усмехнулся Фил, – у тебя есть задатки настоящей рок-звезды.
– Ну уж, действительно! – ворчала няня, направляясь к двери. – Где миссис Ройл? – требовательно спросила она, решительно минуя Лоринду, лицо у нее было мрачнее тучи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152