Он направился к маленькому застекленному шкафу, вытащил из кармана ключик на золотой цепочке, открыл дверцу. Варо Борха не имел дела с обычными покупателями и участвовал лишь в самых престижных международных ярмарках и аукционах. В его каталоге никогда не фигурировало больше полусотни книг - и только редчайшие. В поисках ценных экземпляров он добирался до самого захолустья, до самых дремучих уголков земли, действовал жестко и ничем не брезговал, идя к цели, а потом продавал добычу, играя на колебаниях; рыночных цен. На него работали коллекционеры; граверы, типографы и поставщики вроде Лукаса Корсо.
- Что вы об этом скажете?
Корсо протянул руку за книгой и взял ее так трепетно и осторожно, как другие берут новорожденного. Том, переплетенный в коричневую кожу с золотым тиснением, в стиле, соответствующем эпохе, сохранность отличная.
- «La Hypnerotomachia di Poliphili» Колонны, - прокомментировал он. - А! Значит, вы ее заполучили…
- Три дня назад. Венеция, тысяча пятьсот сорок пятый год. «In casa di figlivoli di Aldo». Сто семьдесят гравюр на дереве… Тот швейцарец, о котором вы упоминали, все еще желает приобрести ее?
- Думаю, да. Экземпляр без дефектов? Все гравюры целы?
- Естественно. В этом издании все ксилографии, за исключением четырех, воспроизводят те, что были в книге тысяча четыреста девяносто девятого года.
- Мой клиент предпочел бы первое издание, но попробую уговорить на второе. Тому пять лет на аукционе в Монако у него прямо из рук уплыл экземпляр…
- Что ж, пусть решает.
- Мне нужно недели две, чтобы связаться с ним.
- Я бы хотел вести переговоры напрямую. - Варо Борха улыбался, как акула, выслеживающая пловца. - Вы, конечна, получите свои комиссионные, обычный процент.
- Дудки! Швейцарец - мой клиент. Варо Борха язвительно улыбнулся:
- Вы никому не доверяете, правда?.. Думаю, еще в младенчестве вы тщательно проверяли молоко родной матушки, прежде чем припасть к ее груди.
- А вы, даю голову на отсечение, молоко своей матушки перепродавали.
Варо Борха впился взглядом в охотника за книгами, в котором теперь не осталось ничего кроличьего - ни капли былого обаяния.
Он стал напоминать скорее волка, выставившего клыки.
- Знаете, что меня привлекает в вашем характере, Корсо? Естественность, с которой вы соглашаетесь на роль наемного убийцы, в то время как вокруг развелось столько демагогов и тупиц… А вы скорее из разряда тех апатичных на вид, но очень опасных типов, каких боялся Юлий Цезарь. Как вы спите, хорошо?
- Без задних ног.
- А я думаю, нет. Готов поспорить на пару экземпляров готического минускула, что вы подолгу лежите в темноте с открытыми глазами… Скажу больше: я инстинктивно не доверяю людям покладистым, экзальтированным и услужливым. К их помощи я прибегаю, только если это настоящие профессионалы, работающие за высокие гонорары, и если к тому же они лишены каких бы то ни было корней и комплексов. Тем, кто кичится родиной, без умолку трещит о семье или собственных принципах, я не верю.
Варо Борха поставил книгу обратно в шкаф. Потом зло хохотнул:
- А друзья у вас есть, Корсо?.. Иногда я задумываюсь: бывают ли у таких, как вы, друзья?
- Идите вы в задницу!
Пожелание было произнесено с полной невозмутимостью. Губы Варо Борхи расплылись в фальшивой улыбке. Казалось, он ничуть не обиделся.
- Вы правы. Мне ведь нет нужды в вашем дружеском расположении, потому что я покупаю вашу выставленную на продажу преданность - надежную и долговременную. Не так ли?.. Речь-то идет о профессиональной чести и гордости - такие, как вы, выполняют договор, даже если король, нанявший вас, сбежал, даже если бой проигран и нет шанса на спасение….
Он взирал на Корсо насмешливо, с вызовом, следя за его реакцией. Но тот ограничился нетерпеливым жестом: не глядя ткнул пальцем в часы на левой руке.
- Остальное, пожалуйста, изложите в письменном виде, - бросил он. - И отправьте по почте. Вы ведь до сих пор никогда не платили мне за то, чтобы я смеялся вашим шуточкам.
Казалось, Варо Борха раздумывал над услышанным. Потом насмешливо кивнул в знак согласия.
- И опять вы правы, Корсо. Итак, перейдем к делам… - Он тряхнул головой, собираясь с мыслями. - Помните «Трактат об искусстве фехтования» Астарлоа?
- Да. Издание тысяча восемьсот семидесятого года, очень редкое. Я достал его для вас пару месяцев назад.
- Тот же клиент просит теперь трактат «Academic de l'epee». Вы о нем что-нибудь слышали?
- Вы имеете в виду клиента или трактат?.. В ваших местоимениях сам черт не разберется…
Варо Борха показал взглядом, что шутки не оценил:
- Не все обладают таким чистым и лаконичным литературным языком, как вы, Корсо. Я имел в виду книгу.
- Это эльзевир семнадцатого века. Формат ин-фолио, с гравюрами. Считается самым красивым трактатом по фехтованию. И самым дорогостоящим.
- Покупатель готов выложить любую сумму.
- Тогда надо поискать.
Варо Борха снова занял кресло у окна, откуда открывался прекрасный вид на древний город. Он сидел, положив ногу на ногу и засунув большие пальцы рук в жилетные карманы. Несомненно, дела шли у него отлично. Мало кто из коллег, даже самых преуспевающих, мог позволить себе кабинет с такой панорамой. Но Корсо удивить было трудно. Ведь типы вроде Варо Борхи целиком зависели от таких людей, как Корсо, и оба это отлично понимали.
Корсо поправил съехавшие набок очки и глянул на книготорговца:
- Итак, что мы будем делать с Колонной?
Варо Борха колебался, не зная, какому чувству отдать предпочтение - антипатии или жажде наживы. Он переводил взгляд с витрины на Корсо и обратно.
- Ладно, - выдавил он сквозь зубы. - Занимайтесь своим швейцарцем сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19