Папы ведь умирают, а Бог – нет. – Именно в таком порядке.Куарт взглянул на дверь, словно желая отмежеваться от всего этого. Потом опустил голову.– Ваше Преосвященство правы, – скучным голосом произнес он.Архиепископ медленно сжал огромный кулак, как будто собирался ударить им по столу, но так и не поднял его. Казалось, он был в бешенстве.– Послушайте, временами я просто ненавижу вашу проклятую дисциплинированность.– Что я должен ответить на это, Монсеньор?– Скажите мне то, что думаете.– В подобных ситуациях я предпочитаю не думать.– Не будьте идиотом. Это приказ. Куарт помолчал еще мгновение, потом пожал плечами:– Я по-прежнему думаю, что Корона был одним из наших. А кроме того, человеком справедливым. Архиепископ разжал кулак и приподнял руку:– Со своими слабостями.– Возможно. Его проступки – не более чем проявления слабости, ошибки. А ошибки совершаем мы все.Паоло Спада иронически рассмеялся:– Только не вы, отец Куарт. Только не вы. Я уже десять лет начеку – все жду вашей первой ошибки, и, когда вы ее совершите, я в тот же день доставлю себе удовольствие назначить вам наказание: вам придется надеть власяницу, получить пятьдесят ударов бичом и сто раз прочесть «Аве Мария». – В голосе его вдруг послышались нотки раздражения. – Как это вам удается всегда оставаться таким дисциплинированным и добродетельным?.. – Он помолчал, провел рукой по жесткой щетине волос и, покачав головой, снова заговорил, не дожидаясь ответа: – Но вернемся к тому злосчастному делу в Рио. Вам известно, что временами Всемогущий пишет не слишком-то ровно. Просто этому парню не повезло.– Не знаю, возможно. На самом деле это меня не очень беспокоит, Монсеньор, однако факт остается фактом. Объективно: это дело моих рук. И может быть, когда-нибудь мне придется держать ответ за него.– В тот день Господь будет судить вас точно так же, как и всех нас. А до этого момента, и только в вопросах, связанных с работой, безусловное отпущение всех грехов даю вам я. – Он поднял свою громадную ручищу коротким жестом благословения.Куарт, не таясь, открыто усмехнулся:– Пожалуй, мне понадобится нечто большее, чем это. А кроме того, может Ваше Преосвященство с уверенностью сказать мне, что, случись все сегодня, мы и теперь действовали бы так же?– Вы имеете в виду Церковь?– Я имею в виду Институт внешних дел. Мы с такой же легкостью поднесли бы эти три головы на блюде кардиналу Ивашкевичу?– Не знаю. Честно говоря, не знаю. Стратегия складывается из технических действий. – Прелат внимательно взглянул на собеседника и, нахмурившись, сменил тему: – Надеюсь, все это не имеет никакого отношения к вашей работе в Севилье.– Нет, не имеет. По крайней мере, я так думаю. Но вы просили меня говорить откровенно.– Послушайте, Куарт. Мы с вами – профессиональные священнослужители и родились не вчера. Ивашкевич либо купил» либо запугал всех в Ватикане. – Он огляделся по сторонам, как будто в любой момент поляк мог появиться в кафе. – Ему осталось только наложить свою лапу на ИВД. Из всех, кто наиболее приближен к Его Святейшеству, нас защищает лишь один человек: Азопарди, Государственный секретарь, с которым мы вместе учились.– У Вашего Преосвященства много друзей. Вы многим оказывали услуги.Паоло Спада саркастически хмыкнул:– В курии никто не помнит услуг, зато все отлично помнят обиды. Мы живем при дворе, полном евнухов и сплетников, где никто не поднимается вверх без помощи другого. Если ты упал, все наперебой стараются добить тебя, но, когда нет ясности, никто и шагу не сделает из страха перед возможными последствиями. Вспомни, как умер Папа Лучани: нужно было измерить температуру тела через задний проход, чтобы установить время кончины, но никто не осмелился сунуть термометр ему в задницу.– Однако же Государственный секретарь… Мастиф тряхнул своей черной щетиной:– Азопарди – мой друг, но лишь в том смысле, какой это слово имеет у нас. Ему приходится думать и о самом себе, а власть Ивашкевича велика.Он помолчал несколько секунд, как будто мысленно положив на одну чашу весов власть Ежи Ивашкевича, а на другую – свою собственную и ожидая результата без особого оптимизма.– Вот взять хотя бы этого хакера, – снова заговорил он наконец. – Это ведь, в общем-то, мелочь. В другое время им бы и в голову не пришло сваливать на нас то, чем следовало бы заниматься архиепископу Севильскому, поскольку, собственно говоря, речь идет о его взаимоотношениях с верующими своей епархии. Но при нынешнем положении любая муха превращается в слона. Стоило Его Святейшеству проявить интерес к этому делу – и оно стало очередной ареной для наших внутренних разборок. Потому-то я и выбрал своего лучшего сотрудника. Прежде всего мне нужна информация. То есть надо расстараться и представить отчет вот такой толщины. – Он раздвинул большой и указательный пальцы сантиметров на пять. – Пусть видят, что мы не сидим сложа руки. Его Святейшество будет доволен, а поляк не сможет ни к чему придраться.В кафе вошла группа японских туристов. Они стояли в дверях, разглядывая колоритный интерьер; некоторые, заметив священников, заулыбались и приветствовали их учтивыми поклонами. Монсеньор Спада рассеянно улыбнулся в ответ.– Я ценю вас, отец Куарт, – продолжал он, – поэтому хочу, прежде чем вы отправитесь в Севилью, объяснить вам, какова наша ставка в этой игре… Не знаю, всегда ли вы искренни в этом своем образе хорошего солдата, но мне кажется, что да; во всяком случае, вы никогда не давали мне повода усомниться в этом. Я приметил вас еще в ту пору, когда вы были рядовым слушателем Грегорианской академии, а со временем полюбил вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162