Ловкач сделал бы иначе; Ловкач сумел бы лучше; жаль, что Ловкач ушел. Днем раньше, вернувшись из карьера, Билли попытался поговорить об этом с Хозяином. Мистер Джон не выразил сочувствия:
– Разве не ты теперь разводила?
– Да.
– Ну так разводи, Билли. Цирку приходит конец. Твоя работа – вытащить нас отсюда.
Билли взвалил корзину на плечо и повернулся к тропинке.
– И что я должен делать? – пробормотал он.
– Прекратить работу и построиться на перекличку!
Люди в карьере облегченно вздохнули. Билли опустил корзину, а когда выпрямился, наткнулся на пристальный взгляд Дирака. Билли отвернулся и двинулся к другим, уже становившимся в шеренгу.

32

Вечером, пережевывая четвертую дневную пайку, Хаву Да Мираак наблюдал за людьми, устало тащившимися из барака, отведенного для питания. Несколько человек остановились на тускло освещенной улице и о чем-то коротко поговорили, после чего разошлись по спальным баракам. Горизонт уже утонул в серо-черной тени ночи, почти слившись с черно-фиолетовым небом, и Хаву включил поле ночного контроля. Подождав, пока на улице никого не осталось, он включил и силовое защитное поле. На экране появились лишь слабые сигналы присутствия незначительных жизненных форм за пределами деревни. А вот люди еще перемещались между бараками, оставляя на мониторе широкие красные следы. Кто-то, шедший из барака для питания, приблизился к самой башне и остановился. Хаву нахмурился и выглянул в переднюю сферу обзора. Человек – худой, в запыленной одежде, смотрел на него. Хаву увеличил разрешение, вгляделся в лицо на экране и прочел появившуюся надпись.
– Ты Билли Пратт, человек из цирка.
Человек вздрогнул, словно напуганный, огляделся и снова поднял голову.
– Да… э… господин. Я просто смотрю на башню. Я не замышлял ничего плохого.
– Ты не оскорбил меня. – Хаву помолчал. А почему бы и нет? Ему было скучно.
– Пратт, что ты делаешь в цирке?
– Я разводила… юридический советник. – Человек рассмеялся и развел руками. – В мои обязанности входит предотвращение таких вот ситуаций. – Он посмотрел себе под ноги, покачал головой и снова взглянул на башню. – Господин, можно я задам вопрос?
– Задавай.
– Вы находитесь там все время?
– Моя смена – один год. Все это время я нахожусь здесь.
– А вам… вам не скучно?
Хаву откинулся на спинку стула, поднес руку к кнопке излучателя, но потом опустил ее на колено. Отметив свою реакцию, он понял, что человек попал в точку, но вины человека в этом не было. С их точки зрения вопрос вполне обоснованный.
– Мне не полагается скучать. В стражи определяют тех, кто хорошо переносит одиночество.
Человек скорчил гримасу:
– Но все же… вам не скучно?
Хаву внимательно посмотрел на человека и принял решение:
– Да, иногда мне становится скучно. Мне есть чем заняться в капсуле, я наблюдаю за тем, как проходит гоата, однако временами мне бывает скучно.
Человек потер подбородок:
– Можно еще один вопрос?
– Можно.
– Мне тут пытались объяснить, но я все равно не совсем понял. Что такое гоата?
Хаву уже открыл рот, собираясь объяснить – это была его любимая тема, – но остановился. Человек показался ему достаточно разумным, жаждущим узнать новое. Нуумианец проверил личное оружие, подумал о предстоящей бесконечной череде однообразных дней впереди и повернулся к стоявшему перед башней человеку.
– Понятие гоаты требует долгого объяснения. Завтра, когда вернешься из карьера и отстоишь проверку, приходи к башне. Мы обсудим все подробно.
Все, кто еще оставался на улице, замерли с открытыми ртами, будто пораженные силовым-лучом. Человек по имени Пратт опомнился первым и кивнул:
– О'кей. Увидимся. – Он указал на барак. – Я могу идти?
– Иди.
Человек пошел, а Хаву с интересом отметил, что и остальные люди ожили, зашевелились и двинулись к баракам. Два больших человека последовали за Праттом. За несколько секунд улица полностью опустела. Хаву включил защитное поле, поднялся и оглядел свое помещение. «Может быть, Пратту просто любопытно, но не надо забывать, что он заключенный», – подумал нуумианец.
Хаву достал из-под пресса уличную форму, снабженную индивидуальным защитным полем. Последний раз он пользовался ею полгода назад. Хаву с удивлением поймал себя на том, что с нетерпением ожидает первого вечера с компанией.
Едва Билли Пратг вошел в барак, как на его плечо опустилась огромная, тяжелая рука. Он оглянулся и увидел Растяжку Дирака, который сурово смотрел на него сверху вниз. Дирак кивнул, показывая на дверь напротив двери Френсиса Денэйра.
– Я устал, Растяжка, – сказал Билли Раскоряке. – Послушай, я хочу спать.
Свободной рукой Растяжка открыл дверь и запихнул Пратта внутрь. Лежавший на кровати Том Уорнер поднял голову и нахмурился:
– Что все это значит?
Растяжка и Раскоряка, вошедшие вслед за Билли, уселись на кровати напротив Уорнера. Дирак закрыл дверь и подтолкнул Пратта к кровати Тома.
– Наш Киска пригласил Билли на обед.
Том удивленно уставился на Билли, потом повернулся к Растяжке.
– Я… как… то есть…
– Ничего. Ты с самого начала был против восстания, говорил, что ничего не выйдет. А если кто-то попадет в башню?
Том сел, потер подбородок, посмотрел на Билли:
– Думаешь, что сможешь убить нуумианца?
Билли оглядел троих мужчин, поднялся и покачал головой:
– О нет! Нет, нет и нет! Только не я.
Растяжка толкнул его в грудь, и Билли рухнул на кровать.
– Сядь и заткнись. Сейчас ты – наш единственный шанс.
– Я не какой-нибудь боевик…
– Да ты и не разводила. – Растяжка повернулся к Тому. – Так что? Если он попадет в башню, у нас есть шанс?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62