Он поглядел на измученных лошадей, покрытых засохшей пеной, на низкое солнце, на своего вестового, который, присев у воды, смывал с лица засохшую кровь. Больше всего на свете Сульг боялся сейчас допустить ошибку…
Проклятье!
Неподалеку под камнем торчал овражный гном, которого вечером, накануне страшной ночи, изловил Айши и сунул в седельную сумку Тальма. Вестовой обнаружил сюрприз совсем недавно и поплатился прокушенным пальцем: зубы у овражного гнома и впрямь оказались острее бритвы.
– Что с ним делать? – с досадой поинтересовался Тальм. Он пососал палец и сплюнул кровь.
– Выкинь, – равнодушно ответил Сульг. – Не до него, Юнь-ти погибли, а другие змеелюди никогда не придут на то место, где убили их сородичей.
Овражник забился под камень и сидел там, подперев кулачком щеку, преданно уставившись на Сульга. Гном сразу понял, что это хозяин, которому отныне предстояло служить. Глаза хозяина были хмурыми, поэтому на душе у овражника тоже стало печально. Хозяин глядел себе под ноги, раздумывая о чем-то, словно рассматривал цветные камушки на берегу. Овражник тоже добросовестно посмотрел под ноги, повозился, устраиваясь поудобнее, и принялся ждать. Ему очень хотелось сказать что-нибудь, но он никак не мог понять, что именно: мысли, едва возникнув в его головенке, сразу же рассыпались на множество мелких осколков.
Наконец Сульг отбросил колебания и поднялся. Он скользнул взглядом по притихшему овражнику, но словно не заметил. Гном проводил его взглядом: хозяин шел, ссутулив плечи, словно на них лежала невидимая тяжесть.
Тальм, заслышав шаги, поднял голову, волосы его были мокрыми. Он торопливо плеснул в лицо пригоршню воды и поднялся.
– До темноты надо бы вернуться на равнину. Ахтуны, наверное, уже убрались?
Сульг мгновение глядел на него. Один из лучших в воинской школе. Азах сойдет с ума от бешенства, когда узнает.
– Тальм, – произнес он негромко. Великий норлок выглядел спокойным, лишь в глубине серых глаз поблескивал опасный огонек. – Расскажи мне еще раз, как погиб Айши.
Вестовой помрачнел.
– У коновязи мы столкнулись с людьми юнь-ти. Они собирались бежать, пока ахтуны их всех не вырезали. Мы забрали наших лошадей, а они кинулись отнимать и… там был Хагон и, кажется, кто-то из сарамитов.
Сульг кивнул.
– Расстегни свою куртку, – приказал он. В ясных глазах Тальма мелькнуло удивление: Что?
– Расстегни куртку, – повторил норлок так же негромко.
Вестовой пожал плечами и принялся расстегивать костяные пуговицы.
– Хорошо… – проговорил он, чуть улыбаясь. – Но зачем?
– Быстрее, – сказал Сульг, внимательно следя за каждым движением. В опущенной руке он держал меч, и клинок Фиренца касался кончиком острия прибрежной гальки.
Тальм расстегнул суконную куртку, продранную на рукаве, перемазанную бурыми пятнами, и вопросительно взглянул на Сульга.
– Теперь рубаху, – продолжил тот.
Пальцы Тальма чуть дрогнули. Он распутал тонкую серебряную цепь, замотавшуюся за верхнюю пуговицу; блеснул крошечный овальный медальон с изображением парусного кораблика – знак божества Тертла, покровителя путешествующих.
– Зачем это? – повторил Тальм. Сульг не ответил.
Молодой норлок расстегнул еще несколько пуговиц и поднял голову, улыбаясь.
В следующую секунду, не меняя выражения лица и не стерев улыбку, он бросился вперед. Его клинок вылетел из ножен быстрее молнии, но еще быстрее блеснул зачарованный меч, встретивший чужую сталь. Удар отбросил Тальма в сторону, он ударился спиной о скалу, рванулся вперед и замер: в грудь ему уперлось лезвие.
– Брось, – тихо приказал Сульг. Тальм разжал пальцы, меч звякнул о гальку.
– Тирк был прав, когда не доверял тебе. – Свободной рукой Великий норлок отогнул ворот рубахи вестового. На кожe возле ключицы еле заметно серебрился странный знак, похожий на оттиск печати: кошачий глаз с вертикальным зрачком.
– Печать слежения. Так Орден Невидимых метит своих шпионов. Теперь Невидимые могут чувствовать тебя на расстоянии… Они идут следом за нами, и «кошачий глаз» указывает им путь?
Сульг разглядывал своего вестового так, словно видел впервые в жизни.
– Наверное, ты у них на хорошем счету? Шпион Невидимых в самом сердце Серого Замка. Понятно, кто помог выследить Фелису. Айши – тоже твоих рук дело, не так ли?
Тальм встретил взгляд Великого норлока в упор и не отвел глаз, полыхающих ненавистью.
– Чем они взяли тебя? Что пообещали, чем подкупили? Твое счастье, что мы далеко от Доршаты. Палач Драконьих скал быстро развязал бы тебе язык, уж я бы за этим проследил. И ты…
Метательный нож появился в руке Тальма как по волшебству. Но как ни стремительно было это движение, меч Фиренца опередил молодого норлока. Сульг поймал взгляд предателя и не отводил своих глаз до тех пор. пока не увидел, как гаснет чужая жизнь. Он рывком вытащил лезвие, тело упало на берег. Острием клинка Сульг отвел воротник и взглянул на печать. «Кошачий глаз» тускнел, с каждым мгновением становясь все бледнее, пока не исчез совсем, вспыхнув напоследок серебристой искрой. Теперь те, кто идет по следу Великого норлока, смогут обнаружить лишь место гибели шпиона – только и всего. Сульг прислонил меч Фиренца к валуну, провел рукой по лезвию, сделав невидимым, затем подтащил тело к реке и столкнул в воду. Клинок Тальма отправился вслед за хозяином и ушел под воду с коротким всплеском, зарывшись в донную гальку. В последнюю очередь Сульг швырнул в воду седельную сумку Тальма со всем, что находилось внутри, – неизвестно, на чем еще могло обнаружиться заклятие слежения, – и направился к лошадям, привязанным у старой ивы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119