Собирая хворост, мы стремились избежать встреч с
опасными или ядовитыми животными, а также не пораниться о колючки, и в то же
время продолжали тренировать внимание, чтобы достичь состояния повышенного
осознания. Как только хвороста оказалось достаточно, мы поставили палатки, и
впервые за день поели (хотя кое-кто решил даже сейчас не нарушать поста).
Все мы находились в каком-то особом состоянии духа. Мне даже не нужно было
ничего говорить - все и так вели себя как можно тише, стремясь не нарушать
спокойствия и умиротворенности пустыни. Каждый занимался своим делом, избегая
лишних разговоров, стремясь не рассеять внимание. Надвигалась ночь. Да,
наконец-то, подумал я, мне удалось привести в это святое место тесно сплоченную
и хорошо подготовленную группу единомышленников. Интересно, что еще ждет нас за
этой открывшейся дверью?
Мы вышли на небольшую полянку и стали ждать наступления полной темноты.
Некоторые остались стоять, другие легли на землю. Мы молчали, неотрывно
всматриваясь в сгущавшуюся темноту, стремясь слиться со скалами и кустарником,
отбрасывавшими все более длинные тени. Мы стремились впитать в себя пульсацию
пустыни, настроиться на ее волну, слиться с ней. Только это и ничего больше. Мы
понимали, что если мы не шелохнемся, если мы не нарушим тишины, просто "будем
здесь", то станем частью пустыни, частью заката. Наше шумное повседневное "я"
постепенно растворялось в тишине и спокойствии пустыни.
Стемнело, наш взгляд обострился, и мы поняли, что эта тьма иллюзорна - на
самом деле, мы могли видеть в ней! Благодаря какому-то голубоватому свету,
разлитому в воздухе, мы могли различать формы и тени - не нужно было даже
включать фонарики. В конце концов; мы сами ничем уже не отличались от теней.
Воздух был теплым, именно теплым, не горячим и не холодным. Взглянув на часы, я
понял, что прошло уже несколько часов, но для нас время остановилось. Я осознал,
что настало время для действия - мы уже слились в единое целое, которое у нас
было принято называть муэгано. И как это произошло, никто так и не понял,
просто, ничего не говоря, без чьей-либо команды или знака, люди начали
сползаться друг к другу, образуя муэгано. Я взглянул на небо, и подумал о том,
что каждый раз, когда мне кажется, что я уже видел самое прекрасное, что только
может быть в мире, он преподносит мне что-то новое, еще более прекрасное - и
так, видимо, будет всегда, до самой смерти. Чистое, звездное небо пересекала
полоска Млечного Пути. От всего сердца возблагодарив Источник жизни за явленное
нам чудо и возможность наслаждаться его красотой в этом пустынном месте, мы
начали готовиться к новому действу.
Прежде всего, нужно было разжечь огонь. Это сделал я, действуя осторожно,
как учили меня мои индейские братья, живущие в горах. Такое ритуальное
возжигание, если соблюсти все детали до тонкостей, всегда открывает двери для
общения с твоим Первопредком, самой древней из всех Сил, Огнем Татевари. Ночь в
пустыне прошла под пение песен о Силах, в ритуальных танцах и медитации при
безмолвном созерцании огня. Перед рассветом некоторые улеглись спать, а другие
остались разговаривать с Великим Предком, испрашивая у него совета или помощи,
благодаря его от всего сердца за свет и тепло, его ниерика. Никто не захотел
скрыться под пологом палатки, настолько было хорошо под открытым небом.
А здесь очень хорошо чувствовалось присутствие Силы. Сам Дух Хикури
присутствовал здесь, подталкивая нас в мир зеркал, где мы можем увидеть
отражения наших сердец и самой жизни - как сияющую внутреннюю сущность, так и их
угасшие тени.
На другой день мы практиковали внимание первого и второго уровня, изучали
прилегавшую местность, чтобы быть в состоянии всегда вернуться на "наше место".
Оказалось, что упражнения стали выполняться гораздо эффективнее, чем прежде -
вероятно, благодаря самой энергетике места. Чувствительность восприятия и
желание достичь цели многократно возросли, мы легче преодолевали привязанность к
тоналю, легче видели и воспринимали явленное нам. Мы готовились к битве,
предстоявшей этой ночью.
В соответствии с характеристиками энергетики и яичными качествами членов
группы, я разбил ее на два самостоятельных отряда: менее подготовленные и
дисциплинированные воины были отправлены на правый фланг, а более подготовленные
и сосредоточенные на духовном продвижении - на левый. Каждый отряд разбил свой
лагерь и развел свой костер на расстоянии примерно трехсот метров друг от друга.
На первом этапе, который должен был начаться за пару часов до наступления
сумерек и продлиться примерно до конца заката, обоим флангам предстояло
действовать совместно, предприняв самую яростную атаку на фетишей личностного
эго. Этот враг очень силен, и я не был уверен, что нам наверняка удастся
одержать победу. Затем отряды должны разделиться: левый фланг приступит к
выполнению ритуальных практик, обеспечивающих доступ в иную реальность, к
осознанию иного "я", правый же фланг займется отработкой техники нестандартного
подхода к освоению привычной реальности. Таким образом, оба отряда займутся
двумя основными задачами воина, а по сути, двумя основными сферами мира и
личности: тоналем и нагуалем. Вечером битва с фетишами личного эго была в полном
разгаре: воины поодиночке удалялись в пустыню, и с того места в высохшем русле,
где я расположился, был отлично слышен ее шум! Это было впечатляющее зрелище.
Хотя в глубине души я сомневался, что все бойцы вернутся победителями, скорее
всего, придется еще не раз увидеть возвращение чудовищных фетишей, в очередной
раз торжествующих свою победу над настоящей жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67